Тафгай 6
- Автор: Владислав Порошин
- Жанр: Попаданцы / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Тафгай 6" полностью
— Итак, расскажите Иван, почему вы бежали из Союза из-за железного занавеса? — Весело подмигнул мне Виктор Французов.
— Спасибо за вопрос, — сказал я, подумав, жаль, что мой собеседник не играет в хоккей, воткнул бы его в борт и конец интервью. — Бежать от друзей и знакомых мне пришлось под грузом обстоятельств.
«Каких обстоятельств, придурок? Скажи, что по ошибке сел ни в тот самолёт!» — обругал я сам себя, но продолжил:
— Есть ещё в Советском союзе то, о чём не пишут в газетах и не принято говорить вслух…
— Это отсутствие гласности и свободы слова? — Скорее подсказал, нежели спросил меня радиоведущий.
— Нет, как раз выйти на Красную площадь и покритиковать нехорошими словами президента США — можно, не возбраняется. А вот про подпольный тотализатор молчок! На матчевую серию между сборной СССР и канадскими профессионалами ставили большие суммы разные криминальные тёмные личности. Вот кто требовал, угрожая расправой, сдать от меня игру, предать своих товарищей по команде. Чего естественно я позволить себе не мог. Какой у вас следующий вопрос? — Улыбнулся я, выставив напоказ полный рот здоровых зубов.
— Почему же вы не обратились в полицию? — Удивился, глянув на меня, с нарастающим разрежением Виктор Адольфович.
— А в полиции, то есть в милиции, у них есть свои люди. — Я с облегчением выдохнул, тем с коррупцией в милиции сама скоро всплывёт в СССР, и мне за неё ещё спасибо скажут. — В Казани, например, уже поднимает голову ОПГ «Тяп-Ляп», которую сколотили в районе завода «Теплоконтроль». ОПГ — это организованная преступная группировка, если что. Или ОПГ «Жилка» или ОПГ «Хади Такташ». И всех их кто-то покрывает на самом верху в правительстве.
— А как вам, Иван, Америка? Не правда ли здесь настоящая свобода? — Решил перевести тему разговора Французов.
— Давайте поговорим об этом через год, я пока кроме тренировок и тренировочного катка ничего не видел. А то свобода, свободой, но кушать хочется всегда.
Ещё пятнадцать минут мы с радиоведущим в эфире «переливали из пустого в порожнее», когда он сдался, наконец, сообразив, что на мне где сядешь, там и слезешь, и попрощался с радиослушателями. На выходе же из радиостудии Виктор Адольфович обиженно бросил:
— Я понял, что вы очень скользкий и хитрый тип, вы только маскируетесь под свободного человека, а внутри вы всё такой же «упёртый совок»!
— Не прав ты, Адольфыч. — Усмехнулся я. — Мне как хоккеисту выше среднего уровня по ремеслу полагается просчитывать ходы на несколько шагов вперёд. Вот, к примеру, я могу предсказать, что будет с «Голосом Америки», когда рухнет «железный занавес». Вас закроют. Подумай об этом на досуге.
— Враньё, — пробурчал Виктор Французов.
***
На следующий день в четверг 5 октября я уже резал коньками лёд со своими новыми товарищами по команде на тренировке под руководством легендарного Билли Рэя, который выиграл два кубка Стэнли как хоккеист «Монреаль Канадиенс». А вот на тренерском поприще я бы назвал нашего наставника самым большим неудачником. К 1972 году он за 9 сезонов проиграл с «Чёрными ястребами» 6 раз в полуфинале и 2 раза в финале Кубка Стэнли. Поэтому, поговаривали, что генеральный менеджер Томи Айвен уже поставил Рэю ультимативные условия, либо в этом сезоне он берёт кубок Стэнли, либо проваливает на все четыре стороны. Ведь именно под кубок прикупили меня на два сезона, за 170 тысяч долларов в год, а так же перспективного Ивана Болдырева из «Калифорнии Голден Силз», правда, на более скромные деньги.
Кстати, со своим тёзкой мы пока сняли двухэтажный домик в районе Уэст-Таун на Норт-авеню недалеко от улицы Дивизион стрит, больше известной, как польский Бродвей. В районе кроме огромной польской диаспоры проживали украинцы и русские, если кого пошлёшь на три буквы, то поймут без переводчика. В общем, устроились хорошо — на втором этаже одна спальня моя, другая спальня товарища по тройке нападения. А весь первый этаж, где на одной большой территории гостиная сливалась с кухней, расположился чёрный кот Фокс. Во-первых, холодильник рядом, а во-вторых, на сковородке всегда что-то шкварчит и из бутылки с молоком всегда что-то вкусное разливают, и потом на второй этаж после сытного обеда подниматься просто лень.
— Иван! — Подозвал меня после товарищеской двухсторонки главный тренер Билли Рэй, гладковыбритый седовласый 55-летний мужчина с небольшим животиком и толстым мясистым носом, большой любитель носить на голове бейсболки или шляпы. — Ребята на тебя обижаются. Они же просто пошутить хотели, зачем ты их побил?
— Извини Билич, — буркнул я, вспомнив как на третий день моего пребывания в команде, войдя в раздевалку, где был выключен свет, на меня накинулись пятеро великовозрастных остолопов. — Я же не знал, что одни здоровые мужики любят другим здоровым мужикам ради смеха брить яйца. У нас в Союзе за такое можно в реанимацию загреметь и впасть в кому.
— Ладно, — хмуро усмехнулся тренер, поправив на голове бейсболку с эмблемой клуба. — Откуда так хорошо знаешь английский?
— В школе была учительница английского редкой красоты женщина. Дальше рассказывать? — Соврал я, не говорить же тренеру, что когда-то давно в будущем мне уже довелось поиграть в США в низшей лиге за «Уилинг Тандербёрдс».
— Хэх! Ладно, что ты там мне говорил про ловушку в средней зоне? — Как бы невзначай спросил Билли Рэй. — Пойдём в тренерскую, нарисуешь, а эти пусть без тебя побегают. — Махнул он в сторону легенды клуба Стэна Микиты и Ивана Болдырева. — Ральф, встанешь в центр вместо Большого Тафа. — Скомандовал он ветерану, который был очень недоволен появлением проклятого коммуниста в команде.
***
Вообще, кроме хоккеиста ветерана были и ещё недовольные тем, что приехал игрок из Советского союза, который будет отбирать их рабочие места и получать их зарплату. И в первый же день, как мы с Болдыревым сняли дом, на телефон позвонил неизвестный, и щедро сдабривая свой монолог американскими матерными словами, предложил мне убираться восвояси. Повторилось это и на следующий день и через день, и после того, как я написал заявление в полицию, меня тоже по телефону обматерили. Лишь после того, когда я сказал безымянному бандиту, что вы позвонили в приёмную президента Соединённых штатов Ричарда Никсона, три дня телефон молчал.
Единственный кто был искренне рад моему появлению в команде — это игрок словацкого происхождения Стэн Микита или Станислав Гоут, которого в восьмилетнем возрасте усыновили и перевезли в Канаду родственники. Кстати, Микита был заявлен на Суперсерию 1972, и сыграл в третье матче в Виннипеге, но больше против сборной СССР на лёд не выходил, не вписался в тренерскую концепцию Гарри Синдена. Когда Стас увидел мою наглую ряху в раздевалке своей команды, минуты две обнимал меня и не мог поверить своим глазам.
— Большой Таф, парни! — Восторженно заголосил Микита. — Это же тот самый Большой Таф, который навалял даже канадскому пухляшу, Филу Эспозито. Извини Тони, — буркнул он родному младшему брату знаменитого канадского форварда.
— Да, ладно. — Отмахнулся наш голкипер Тони Эспозито. — Я с Филом после Суперсерии не разговариваю. Нашли крайнего! Как будто я должен был не только шайбы отбивать, но и забрасывать. Привет, Таф. — Протянул мне руку и голкипер сборной звёзд НХЛ.
В тот день кроме Микиты и младшего брата Фила Эспозито, в раздевалке появились и ещё три звезды «Чёрных ястребов», которые приехали с Суперсерии, отыграв последний матч со сборной Чехословакии 29 сентября. Это нападающий Деннис Халл и пара защитников Билли Уайт — Пэт Стэплтон. Двое последних мои кулаки запомнили очень хорошо и надолго, и восторга Стэна Микиты не разделяли.
***
В тренерской комнате Билли Рэя царил настоящий флотский порядок. Все папки были разложены по полчкам, в книгах по хоккейной теории виднелись закладки, несколько больших тетрадей были бережно обёрнуты в плотную прозрачную обложку. Но на столе, вместо миниатюрного хоккейного поля с фишками, лежала миниатюрная школьная доска и мел. Рэй больше любил рисовать комбинации, как это делалось в Американском футболе, а не двигать фишки.
— Чего задумался, рисуй, — буркнул тренер.
— Мне бы мел сменить на фишки, живо б прояснилось в голове. — Ответил я, немного переиначив песню Высоцкого, и начал рисовать крестики, кружочки и стрелочки на доске. — Основная идея, оттеснить игрока противника с шайбой к борту, где уже взять его в коробочку. В данной схеме центрфорвард играть роль волнореза.
— Занятно, — задумался Билли Рэй и вдруг спросил. — А, правда, что тебе бонус выплатят в 50 тысяч, если ты станешь лучшим бомбардиром лиги?
— И ещё 150, если выиграем Кубок Стэнли. — Усмехнулся я, когда вспомнил вытянутое лицо генменеджера при подписании контракта. — У нас с тобой коуч теперь только два пути — либо мы поднимем Кубок над головой, и ты сохранишь работу, а я возможность уладить свои проблемы в Союзе, либо без Кубка мы оба сядем в калошу.
— Что такое есть калоша? — Билли от удивления даже снял бейсболку.
— Калоши — это кроссовки «Адидас», только из резины и без шнурков. — Хмыкнул я. — Хорошо, скажу по-другому. Сядем мы с тобой, Билич, в коричневую субстанцию, которая не тонет и плохо пахнет.
— Ясно, значит паршивые у вас кроссовки, — пробормотал тренер. — Тогда 7 октября в первом матче против Торонто мы всем должны показать, что достойны в этом сезоне самых высоких наград. — Торжественно произнёс Билли Рэй и зачем-то спросил. — Как устроился на новом месте?
— Душевно. — Тяжело вздохнул я. — «Поклонницы» каждый день звонят по телефону, на свидание напрашиваются. Как бы мне номер сменить, а?