Гонщик 2

Со всеми разговорами у Шнидта я просидел до вечера, и домой вернулся уже в сумерках. Едва успел перекусить, как в ворота постучали.

— Кого это несет на ночь глядя? — недовольно проворчал Клейст, даже не думая подниматься из-за стола.

— Мишка, сбегай, погляди, кто пришел, — попросил я.

Через несколько минут парень вернулся. Следом за ним в дом вошел жудощавый молодой человек совершенно книжной внешности. Безошибочно определил меня, поклонился и произнес:

— Добрый вечер, господа. Разрешите представиться: Ананьев Петр Филимонович. Меня направил к вам господин Старостин. Он говорил, что у вас есть некое дело для начинающего юриста.

Я, несколько пришибленный сегодняшними новостями, подзабыл о своей просьбе. Тем сильнее обрадовался гостю.

— Добрый вечер, Петр Филимонович. Присаживайтесь к столу. Не желаете ли чаю?

— Спасибо, не откажусь.

Еще бы он отказался! Мне хорошо было видно, как молодой человек сглатывает слюну, глядя на разложенную на столе снедь. Понятно: начинающие юристы, не имеющие пока среди коллег ни веса, ни имени зачастую не имеют лишних средств. Тем не менее, костюм у Ананьева был хоть и не новый, но чистый и не заплатанный. Это произвело приятное впечатление.

Я мигнул Машке, та мигом принесла гостю прибор и налила чаю.

— Угощайтесь, Петр Филимонович, а я пока что расскажу вам о деле.

Гость не заставил просить себя дважды, мигом уселся за стол и, ухватив свежий бублик, в один момент намазал его маслом и впился в него белыми крепкими зубами.

— Петр Филимонович, вы читали в «Ведомостях» о моем конфликте с господином Маннером?

— Разумеется.

— Так вот: основной причиной нашей размолвки стало то, что Маннер не выплатил мне положенную заработную плату при увольнении из товарищества «Успех». Мне причиталась не слишком большая сумма, чуть менее ста двадцати рублей. Но когда я попытался ее стребовать, произошла та самая история, что была описана в газете. Мне бы хотелось все же получить эти деньги. Не то, чтобы они мне были позарез нужны, сейчас я смог более-менее обеспечить себя. Но тогда, два месяца назад, у меня не было ни гроша, грозило выселение из пансиона мадам Грижецкой, и такое действие Маннера создавало вполне весомую угрозу для моего здоровья, а, может, и жизни. Сейчас же мной движет единственно желание восстановить справедливость. Я предоставлю вам свой экземпляр контракта, на котором имеется личная подпись господина Маннера. Обязательства сторон в нем прописаны предельно четко, без малейшей двусмысленности, так что не вижу проблем для вас в этом деле. Оплата — половина всей суммы, которую вы сможете выжать из этого толстого жмота. Я не знаю, на что можно рассчитывать: пени за просрочку выплаты, компенсации за моральный ущерб, за попытку нанесения тяжких телесных повреждений, могущих повлечь за собой смерть — проявите фантазию. В конце концов, вам виднее, что можно использовать в этом деле. Свидетелей — хоть отбавляй. При том инциденте присутствовала половина служащих «Успеха» и журналист Иван Федорович Игнатьев. Кстати сказать, он вполне может захотеть присутствовать на процессе, если таковой состоится, так что вы вполне можете к нему обратиться.

За время моей речи Ананьев успел слопать два бублика, но при этом умудрился не пропустить ни слова.

— Скажите, господин Стриженов, вы непременно хотите устроить процесс или вас удовлетворит досудебное соглашение?

— Меня удовлетворит. Я хочу получить с Маннера то, что мне причитается. И, как я уже говорил, половина — ваша.

— Это довольно щедрое предложение даже для начинающего юриста.

— Надеюсь, оно будет служить для вас хорошим стимулом.

— Не сомневайтесь, господин Стриженов.

Я сходил к себе и принес контракт. Юрист быстро его проглядел и, поднявшись, заявил:

— Не вижу в этом деле ни малейших проблем. Его невозможно проиграть.

— Тогда дерзайте. Надеюсь вскоре прочесть о вас в «Ведомостях».

Глава 7

— Ну что, Николай Генрихович, последнюю гонку мы почти выиграли. И не наша вина, что приз в итоге получил кто-то другой. И все участники гонки, несмотря на мерзкую статейку Вернезьева, прекрасно это понимают. Ведь в один момент выбыли два сильнейших экипажа, и те, кто даже не рассчитывал войти в число призеров, внезапно оказались на пьедестале почета. Но все это лирика. Свои силы мы опробовали, и я этой пробой вполне удовлетворен.

— В принципе, мне тоже понравилось, как мы с вами прокатились, — ворчливо ответил Клейст. — Но с результатом я категорически не согласен.

— В том, что мы формально проиграли, есть и положительная сторона, — поддразнил я механика.

— Эта какая еще?

— А вот какая. Мы не попали на первые страницы газет, у нас не брали интервью многочисленные журналисты, и никто не допытывался, как давеча господин Игнатьев, что такого мы сделали со своим мобилем, что заставили прочих гонщиков просто пыль глотать. И наши гидравлические тормоза с ножным приводом еще на некоторое время остались нашим секретом. Можно надеяться, что у конкурентов это новшество если и появятся, то не скоро. Мы по итогам гонки свою конструкцию улучшим, а они будут еще какое-то время экспериментировать, пытаясь найти оптимальный вариант. В итоге мы опять получим техническое превосходство.

— Ну, если так рассуждать, тогда конечно, — скептически произнес Клейст.

Я глянул на его физиономию, улыбнулся и продолжил:

— Но мы ведь не будем сидеть сложа руки. Тормоза — это не единственное, что можно улучшить в мобиле. Тогда, на ипподроме, мне знаете, чего не хватало? Ускорителя.

— Ускорителя?

— Ну да. Нагреватель не позволяет обеспечить в котле достаточно высокое давление пара, отчего мобиль разгоняется довольно лениво. Если бы была возможность на короткое время поднять давление в цилиндрах, то на старте и после каждого поворота я бы имел преимущество перед всеми другими участниками.

— Хм… интересно. И как вы рассчитываете реализовать это кратковременное повышение давления?

— У меня есть три варианта. Первый — наиболее кардинальный. Увеличение площади нагревателя, эксперименты с формой этого нагревателя. Например, изготовлять его в виде змеевика, через который пропускать воду, но это потребует длительных и затратных экспериментов.

— Нереально, — сходу отмел мою идею Клейст. Сразу видно, что вы не получили достаточного образования. Размер нагревателя в парогенераторе и без того максимально возможный. Причем, размер этот установлен был эмпирически. Если размер пластины увеличить хотя бы на пять процентов, начинается скачкообразный подъем тепловыделения, и материал просто плавится. Причина этого явления до сих пор не найдена, так что мощность парогенератора ограничена размерами пластины. Соответственно, ограничена и мощность паровика. Вы ведь видели — на нашем мобиле стоят два котла и два двигателя. Больше ставить не получается, места не хватает.

М-да, вот так сразу обломаться! Кто ж знал-то, что такая фигня существует! А Клейст втихую посмеивается: мол, что еще умного скажешь? А я возьму и скажу:

— Тогда вот такой вариант: догрев пара с помощью горелки. Лучше всего использовать какое-нибудь жидкое топливо.

— Это тоже не новость. Знаете же, что все серьезные мощные паровики так и работают: жгут уголь или спирт. Но это требует дополнительного оборудования и запаса топлива, что утяжеляет мобиль. Для тяжелых грузовиков или локомотивов это несущественно, но для гоночного мобиля категорически противопоказано.

Вот как? Впрочем, если вспомнить ограничение по нагревателю, вполне ожидаемо, но мог бы и догадаться. Ведь ехал же мимо угольных шахт Скопина!

— Да, но тут немного другое: у нас уже есть горячий пар, и задача в том, чтобы повысить его температуру. К тому же, подогрев не обязательно будет работать всю дорогу, а только в тот момент, когда потребуется быстрый разгон. Соответственно, и запас топлива понадобится сравнительно небольшой.

— Пожалуй, можно попробовать, — помолчав, произнес Клейст. — Но для создания полноценного надежного механизма подогрева понадобится время. Мы можем просто не успеть.

— Тогда есть третий вариант.

— Какой же?

— Баллон со сжатым воздухом. Когда надо ускориться, мы пустим воздух в цилиндры вместе с паром и на несколько секунд резко увеличим давление. А когда мобиль наберет нужную скорость, баллон можно отключить и накачать в него компрессором израсходованный воздух.

— Вариант с компрессором мне не очень нравится. Дополнительная нагрузка на двигатель будет отнимать мощность и снижать скорость. А вот на старте да, такой баллон даст возможность сразу выйти вперед. Ну и, возможно, запаса воздуха в баллоне хватит на три-четыре разгона.

— Это в случае трековой гонки, как тогда, на ипподроме. А если ралли, то на длинном прямом участке вполне можно запустить компрессор и подкачать воздуха в баллон.

Клейст снова замолчал. Я привычно ждал, пока он обдумает сказанное.

— Наверное, это самый простой и работоспособный вариант, — сказал он наконец. — Для начала можно просто попробовать использовать съемный баллон для старта. Сделать арматуру для подключения вполне можно за день-другой. Только сам баллон придется покупать.

— Думаю, на это у нас денег хватит. Так что подготавливайте мобиль, а я съезжу, закажу компрессор и баллоны. Думаю, пары для начала хватит.

— И манометр, — добавил Клейст. — Нам ведь нужно будет определить зависимость величины ускорения от давления воздуха в баллоне.

У меня с визитерами в последнее время то густо, то пусто. После вернезьевского пасквиля поток посетителей почти что иссяк. В гости звать перестали, дочек в жены не предлагали, и я этому был даже рад: на каждое приглашение полагается написать ответ и вежливо, в изящных выражениях, обосновать свой отказ. Приходили разве что клиенты, нечасто и негусто, главным образом за реинкарнацией древних мобилей. Но даже этот ручеек заказов обеспечивал нас с Клейстом и Мишкой постоянной работой и неплохим доходом. Сравнительно небольшое количество заказов оставляло достаточно времени для работы над гоночным аппаратом.

Памятуя о давешней диверсии, мы немного переделали тормоза, сделали раздельную подачу гидравлической жидкости на передние и на задние цилиндры. Теперь даже если какой-нибудь вредитель перережет тормозной шланг, часть тормозов, передние или задние, останутся действующими.

Клейст рассчитал арматуру для подключения баллона со сжатым воздухом. Потребовалось заменить все клапана и золотники, чтобы они с запасом выдерживали возрастающее давление. Управление ускорителем пока что вывели отдельным рычагом на месте механика. Там же установили и манометр для ведения контрольных замеров. И едва все было готово выехали на испытания. Мишка, открывая для нас ворота, так умоляюще смотрел на меня! Конечно, он тоже участвовал в монтаже баллона и закономерно претендовал хотя бы на присутствие в процессе испытаний. Но в мобиле было только два места, а мотоцикл, по моему скромному мнению, ему пока было давать рано.