Дорога из белых лепестков

Мариам

Вторник.

Несмотря на то, что вчера мы вернулись поздно, я проснулась рано утром, чтобы успеть на поезд. На днях мы защитили дипломные работы, сдали последние экзамены. Вчера состоялось торжественное вручение дипломов об окончании Казанского государственного педагогического института.

Я собирала чемоданы, готовясь уехать к родителям домой, в родную деревню Старый Пинигерь. В последний мой приезд деревня была покрыта большими пушистыми сугробами, а сейчас – самый разгар жаркого лета. Интересно, как там всё преобразилось?

Воображение рисовало знакомые поля, родник, широкие улицы деревни, лица родителей, подруг… По телу пробежала приятная дрожь, а на глаза чуть подступили слёзы.

– Ты уверена в своем решении? – подруга – соседка по комнате пристально следила за моими сборами на поезд.

– Да, Алька. Я уверена, – который раз я повторила подруге.

– Но ты ведь с первого курса говорила, что хочешь жить и работать в Казани! Тебя уже и на работу пригласили после окончания института в школу. Они ждут тебя, помнишь?

– Да помню я, помню, – запыхавшись, устало присела я на кровати в нашей комнате общежития, где мы прожили вместе четыре года. Из настежь открытого окна не ощущалось ни малейшего намёка даже на самый лёгкий ветерок. Алька не прекращала попыток отговорить меня от принятого решения, но я была непреклонна.

– Понимаешь, сёстры уже вышли замуж и покинули родной дом. Ильмира уехала три года назад, родителей часто навещать не может. Скоро будет год, как Алия вышла замуж и живёт в другой деревне. Родители моложе не становятся: маме пятьдесят шесть, отцу шестьдесят один. Я самая младшая в семье и должна вернуться и заботиться о них, помогать в хозяйстве.

– А мечты о карьере? – сверкнула глазами Алька.

Когда она пыталась настаивать на своем, она всегда поворачивала голову чуть влево, прищуривая глаза. Пружинки кучерявых волос, похожие на антенны, игриво выскакивая из тонкой резинки и из-под невидимок, плясали при каждом движении её рыжей головы.

– Карьеру можно построить и там. Такие же школы, такие же требования к работе. Не вижу для этого никаких препятствий, – приводила я очередной аргумент в пользу отъезда.

– А как же твоя личная жизнь? Тебе тоже рано или поздно надо будет построить семью, подумать о себе, – продолжала подруга.

– Да, да, всё будет хорошо. Я уверена, – махнув рукой, с легкостью в голосе и задорной улыбкой ответила я.

– Это всё-таки Казань, здесь столько перспектив! А ты вот так хочешь уехать и лишить себя всех этих возможностей, – сокрушалась Алька

– А кто ж знает, может через пару лет я приеду вместе с Рамисом? – подмигнула я ей, застегнув, наконец, непослушный замок на чемодане и положив на него сверху шляпу, а потом произнесла, успокаивая мою неугомонную подружку, – не переживай!

– Эх, Мариам. Может, всё-таки останешься? – не унималась подруга.

– Не могу. Прости меня, – по – доброму сказала я, подошла и обняла ее, – там мой родной дом, мама с папой, там Рамис ждёт.

– Раз мне тебя не переубедить, обещай, что будешь приезжать ко мне и писать письма, – грустно произнесла она.

Её зрачки сузились, заблестели, а голос, мягкий и приглушённый, к концу фразы понизился.

– Обещаю, – понизив голос, произнесла я и в ответ попросила её, – но и ты приезжай, я хочу познакомить тебя с Рамисом. Уверена, он тебе понравится!

Стоя напротив расстроенной подруги, я смотрела на неё: тусклый взгляд, веки сужены, приподнятые брови сведены к переносице, уголки розовых губ опущены, легкое подрагивание подбородка… и вот первая слезинка скатилась по её розовой щеке.

Настроение Альки передалось и мне, на глаза навернулись слёзы: «Неужели это всё?» …

– Обязательно приеду, – через силу улыбнулась она, и мы вновь обнялись.

За время учёбы мы были не только соседками по комнате, но и самыми лучшими подругами, даже семьёй. Всегда ходили вместе на учебу, готовились к занятиям, экзаменам. В трудные минуты поддерживали друг друга, помогали, бывало, что и ругали, заменяя то ли родителей, то ли старших сестёр, не давая опустить руки. Я не представляла, как теперь буду без лучшей подруги, без наших вечерних посиделок с книжками в руках и чаем, без её озорного смеха…

Помотав головой, отгоняя грустные, и в то же время тёплые воспоминания, я подошла к зеркалу, вытерла слёзы и накрасила губы. Затем, почти на автомате, я положила помаду в маленький кармашек чемодана, перенесла его к двери и уверенно надела сандалии.

– Что ж, мне пора, а то опоздаю на поезд, – проговорила я и взглянула на часы, – ещё надо до вокзала на трамвае доехать.

Я оглядела комнату, проверяя, всё ли упаковала.

– Удачи тебе, подруга, – попрощалась я и перевела взгляд на Альку.

– И тебе. Я буду скучать, – сокрушённо произнесла, посмотрев на меня Алька, и крепко обняла.

– И я.

– Пиши мне, каждый день пиши, а потом всё это отправь в письмах, я буду ждать! И приезжай!

– Хорошо. Пока! – я взяла чемодан, шляпу и спустилась к коменданту. Там в последний раз сдала ключи от комнаты и вышла на улицу. Солнце нещадно опаляло кожу, на небе не было ни облачка. Оглянувшись, я посмотрела на здание общежития: столько воспоминаний связано с этим местом. Грустно вздохнув, я надела шляпу, перешла дорогу и направилась к остановке.

Алька завтра подаст документы на работу в школу № 1 на Булаке. Ещё во время прохождения практики её заметил заместитель директора. Она проводила занятия с детьми в необычной игровой форме, и дети с восторгом приняли рыжеволосую студентку-практикантку. Она понравилась им, пока заменяла основного учителя, который лежал в больнице. Для руководства школы Алька стала настоящей находкой, новатором, и её с радостью пригласили на работу. Ради новой сотрудницы руководитель школы даже заранее договорился о выделении ей комнаты в общежитии. На достигнутом Алька точно не остановится и будет учиться дальше. Возможно, и Казань для неё лишь один из рубежей для дальнейшего развития, и родители, уверена, во всём её поддержат. У неё прекрасное будущее, если, конечно,… любовь не внесёт свои коррективы в её амбициозные планы.

Доехав до вокзала, я зашла в здание, чтобы купить билет. Оглядела зал ожидания. Людей было не так много. Около кассы стояло шесть человек – все молодые, очевидно, тоже студенты. Я заняла очередь и начала искать кошелёк в чемодане для оплаты билета. Простояв в очереди минут пятнадцать, я, наконец-то, добралась до окошка кассы.

– Добрый день! Мне билет до Кукмора, пожалуйста, – я протянула деньги, и кассир, приятная женщина средних лет, начала пробивать мне билет.

– Ваш билет и сдача. Счастливого пути! – одарила она меня дежурной улыбкой.

– Следующий! – посмотрела кассир на мужчину, стоящего слева от меня и уже протягивающего руку с купюрой.

– Спасибо! – я опустила взгляд на часы на левой руке: оставалось ещё тридцать минут до прибытия поезда, и я решила прогуляться пока по территории Казанского вокзала.

Поезд прибыл точно по расписанию. Пройдя на вторую платформу, я села в первый вагон поезда. Кроме меня в вагоне было ещё человек десять, но по пути, на остановках, скорее всего зайдут другие пассажиры. Поезд следовал по маршруту Казань – Вятские Поляны с остановками на всех больших и маленьких станциях. Обычно на нем ездили студенты и те, кто работал в Казани, поэтому в вагонах утром и вечером в будние дни было много народу, а в дневное время электричка была практически пуста.

«Поезд отправляется! Будьте осторожны, двери закрываются», – послышалось оповещение из радиоприёмников в вагоне. Секунда, и двери со стуком закрылись, мы медленно тронулись.