Открой дверь

Глава 12. В бой идут одни идиоты.

Вот говорят, что хуже дурака — только дурак с инициативой. Но я Вам так скажу: еще страшнее дурак с возможностями ее реализации!

(Шутка)

Я выпрыгнул из поезда вовремя, этот долбаный ищейка как раз собирался вернуться в купе. Он проскользнул по мне взглядом, но даже на секунду не задержался, успел срисовать или нет? Черт с ним. Я подозвал мужика, торгующего всякой снедью, не для того, чтобы купить, для того, чтобы не выглядеть подозрительным. В этот же момент стрельнул сигаретку у обывателя. Идиоты, как меня бесят идиоты. Вечно ползают, как тараканы, что-то заявляют о своих правах, жалуются на тяжелую жизнь. Этот Крит еще хуже обычных идиотов, сует нос везде, копошится, убирает улики. Эта чертова вылазка не дала никаких результатов — все, что можно было использовать против него, он уничтожил. Я успел подхватить компьютер, телефоны, которые попались, пока я осматривал его поклажу, и желтые конверты. Но даже они оказались пустыми! Компьютер еще ломанем, но это потребует времени, которого у нас нет. Если он слезет на Севере-3, то слишком близком приблизится к нам, а зачем ему еще ехать в этом направлении, если он не совсем конченый идиот? Убрать бы его, да заказчик потом шею свернет, и свои по головке не погладят — не отмоешься. Кроме того, у этого идиота сто пудов есть покровители, если он так легко идет по жизни.

Я был уже на другом конце вокзала, когда остановился, чтобы проверить обстановку и сбросить хвост, если он есть. Хвоста не было, зато в вагоне включили весь свет, несмотря на ночь. Я достал крохотный бинокль. В окулярах возникли окошки поезда, я быстро нашел нужное. Вот они, полиция, идиоты в форме, этот город не под нами, здесь лучше не светиться, но у них нет ничего на меня. Да и Крит не будет меня описывать, ему это не надо, да и не запомнил он меня, скорее всего. Суетятся, тараканы вонючие, а Крит пополз к туалету. Та-а-ак, копошится в урне. Черт! Так и знал, что надо было проверить мусор, да заторопился! СУКА! Он улыбается, значит я промахнулся и был все-таки шанс. Черт-черт-ЧЕРТ!

Я сел в машину, естественно, она завелась с первого раза, хоть и выглядела старушкой, да начинял я ее сам! Все старье вытащил, все новое поставил, осталась только скорлупка, подтертая резина, да глушитель, который ребята из мастерской покрасили под ржавчину. Снег на номерах талантливо прикрывал все важные цифры. Наша организация не славилась в широких кругах, но нужные люди точно знали, что мы не просто так заслужили доверие. Хотя половина сотрудников — конченые идиоты. Фиаско в столице яркое тому подтверждение, мало того, что этот гном плешивый не заметил, что его во всех подробностях рассмотрели, так еще и не распознал, что от него скрываются и просто поехал вслед за Критом. Идиот. Не удивлюсь, если по окончанию операции ему будет необходимо провести пару лет в местах не столь отдаленных. А если на нарах распустит язык, то его быстренько отрежут. В Север-3 отсюда только одна дорога, ее, конечно чистят от проклятого снега, но ехать придется дольше, чем на поезде. Одна надежда, что Крит задержится где-нибудь по дороге. Наши его, конечно, могут задержать, но тогда весь план сорвется, и так из-за этого идиота все может пойти коту под хвост. Надо гнать всю ночь. На том свете отосплюсь, а если все будет так, как сказал заказчик, то жизнь будет еще лучше, чем рай! А он был убедителен.

К семи утра я уже был на вокзале. Поезда и след простыл, даже дорожку от перрона занесло. Да, снег сегодня даже хуже обычного засыпает. Не город, а ходячая аномалия. Где теперь искать этого Крита? Город маленький и полон идиотов, может быть найду хоть одного, отличающегося повышенным уровнем умственного развития?

— Привет, сынок, какими судьбами? — спросил меня дед на входе вокзала. Эта его любимая фраза, чтобы встречать зазевавшихся гостей.

— Привет, старый, помоги-ка мне! — я не из тех людей, с которыми можно так обращаться, пусть поймет это сразу, — Утром поезд приехал, из столицы. Выходил кто-то?

— А я откуда знать должен? — дед нахмурился, он понял, с кем имеет дело, не хотел продешевить.

— Ты, старый, здесь все видишь. Умный ты, коли столько прожил. Идиот бы не протянул. Коли хочешь еще пожить, то не выделывайся, а говори! — я нарочито медленно прошел сквозь рамку металлодетектора, которая заорала на весь вокзал. Полиция, дремавшая в уголке, дернулась было в мою сторону, но, увидев меня, вернулась к своему мирному делу. Они наши. Дед это быстро смекнул.

— Понял тебя, сынок, ты прав, я все вижу, хоть и зрение уже слабовато. Сошел один, не местный, сказал, что он то ли журналист, то ли корреспондент какой-то. Про наш город хочет рассказать, да туристов позвать. Популярность, мол, провинций поднимает.

— Помнишь, как выглядит? По фото сможешь определить?

— Нет, не помню, говорю же, зрение уже слабовато. — я все-таки достал телефон, показал фотографию. — Нет, не помню, может и похож, а может и нет. Этот еще по-летнему одет, да в очках, а наш журналист в куртке, да шапке.

— Какого цвета куртка? — я начинал беситься, голос медленно срывался на рык.

— Не помню, сегодня уже много людей прошло, и все в куртках. Не помню, хоть убей!

— Сегодня не убью, но будь внимательнее в следующий раз! Может, понадобишься еще! — я оставил деда, который тут же начал креститься и одними губами тараторил молитву.

Дела шли плохо, нервы шалили, да еще и устал, как пес. Надо бы с полицией перетереть.

— Здорова, господа блюстители порядка и закона!

— Здравия желаю! — оба легавых вжали шеи в плечи, да приложили ладонь к вискам. — Мы можем помочь как-то?

— Как-то можете, во сколько на дежурство вышли?

— Вот, минут пятнадцать как, еще и из-за снега задержались. Простите.

— Бог простит, а я приму к сведению. Камеры работают?

— Муляжи, командир! — легавые нервничали, ладно, пусть босс им премию выпишет, если хоть один хороший ответ услышу.

— А на перроне?

— Работают, да!

— Что же вы молчали, любезные, ведите!

Мы прошли в будочку охраны, по совместительству, место отдыха полиции. Одного оставили дежурить, а то мало ли. Порядок надо блюсти, а то воцарится анархия. А кому она нужна? Не мне и не нам.

— Давай на 4:50 мотай! — полицейский послушно нажал на кнопку, первое время на экране в обратной перемотке мелькали люди, собаки, птицы и поезда. Потом картинка пропала. «Пленка» еще крутилась в обратную сторону, судя по тайм коду, но экран отображал только серо-белую массу. Перемотка остановилась. Серо-белая масса осталась.

— Что это? Где картинка? — терпеливо поинтересовался я.

— Это она и есть, 4:50, как и просили…

— Где картинка, идиот? Мотай дальше, только чтобы медленно, не пропусти ничего!

Перемотка шла, время на экране прыгало в сторону увеличения, шесть часов и тринадцать минут. Картинка изменилась. Серая масса оказалась снегом, которую теперь смахивали щеткой с объектива камеры.

— Как ты это объяснишь? — почти шепотом произнес я.

— Видимо… Видимо, снег залепил…

— Есть еще камеры?

— Только эта осталась. С другой стороны вокзала камеру сорвало ветром, третья поломалась еще в прошлом году, ее нам до сих пор не вернули с ремонта. А остальные — муляжи.

— ИДИОТЫ! КТО ВАС ТАКИХ ВУНДЕРКИНДОВ ПОМОЕЧНЫХ НАШЕЛ!? — я сорвался, глотка позволяла орать еще сильнее, но я этого себе не позволил, чтобы не привыкали. — В следующий раз, когда я приеду с неожиданной проверкой, все камеры должны быть в рабочем состоянии!

— Но это же не к нам вопрос! Это начальник вокзала должен решать!

— Я поручаю тебе урегулировать этот простой вопросик, понял? А если не понял, то я специально для тебя открою две вакансии: первая — в отделе полиции, им понадобится новый песик, а вторая — на вокзале, где ты будешь сутками напролет счищать снег с камер видеонаблюдения. ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ? — легавый согласно закивал.

Настроение было отвратительное. Два варианта: либо этот журналист — наш кадр, либо нет. В первом случае, Крит остановился здесь, и надо его найти. Во втором случае — надо дать какому-то левому журналисту понять, что туристов мы не ждем, и внимания не ищем.

Куда он направился? Сразу к месту? К нам в штаб? Или решил прогуляться по городу в поисках гостиницы. В столице Крит жил в дорогом апарт-отеле, надо полагать, что деньги у него имеются. Такси? Возможно. Я пошел к парковке возле вокзала, короткая стрелка часов приближалась к цифре «8». Я валился с ног от усталости. Нервы давали сбой. Еще пара идиотов и я себя не сдержу. Ствол под курткой приятно холодил бедро, как бы говоря: «Эй, приятель, я что-то засиделся и подмерз, давай устроим кровавую баньку, разогреемся?». Не стоило давать мыслям такой ход. На парковке стояли три машины такси. Я попросил водителей выйти и собрал всех в кружок перед собой.

— Итак, господа, я предлагаю вам деньги, которые вы будете зарабатывать три дня и три ночи при очень хорошем раскладе. А вы мне за это находите одного туриста, идет? Кто первый — того и деньги.

— Идет, как искать?

— Не мои проблемы. Он приехал сегодня утром, столичным поездом, вероятно, уехал на такси искать гостиницу. Скорее всего дорогую. Погнали!

Через семь минут и тридцать секунд ко мне подошел самый молодой из трех бомбил.

— Я нашел, одна наша машина колесит по городу, заехал уже во все наши хостелы и гостиницы. Пока стоит возле одной уже минут пятнадцать. Надо полагать, что Ваш кадр там! — парень показал мне экран телефона, на котором отображалась карта нашего городка. По карте ползли метки с шашечками. Трое стояли возле вокзала, еще двое колесили по городу, а последний прилип к хостелу в центре. Я хорошо знал это местечко. Только пару лет назад оно было неплохим борделем с широким ассортиментом, потом мы его прикрыли, так как хозяин заведения не хотел делиться товаром или деньгами. Так у нас в городе не делается. На месте пожарища быстро отстроили небольшой двухэтажный домик, конечно, уже под нашим контролем, и образовался простенький, но добротный хостел и кафешка рядом. Хозяин кафе в подвале содержал маленькую лабораторию, где работали наши «ученые».

— Спасибо, приятель, удружил! — я достал из заднего кармана джинс смятую бумажку, отдал водиле. — Дай свой номерок, старина, может, еще пригодишься, когда мне надоест водить или понадобится хоть кто-то без дерьма между ушей.

Парень обрадовался, протянул визитку, потрёпанную по краям. Она была его единственной, заказал когда-то в типографии пробники, которые до сих пор использует. Плевать, я засунул бумажку в визитницу, парень удрученно проводил ее взглядом, но промолчал. Люблю я таких, молчат, когда нужно. Взамен я дал ему другие бумажки: визитку хорошей типографии, где парню сделают хорошую скидку, и еще одну купюру.

— Держи, толковая типография, там сделают качественнее твоей бумажульки, дай карточку эту и будет большая скидка, а если скажешь, что от Исалама пришел, то могут еще подарочки подогнать! Денег должно хватить. Только смотри мне! Не зарывайся!

— Спасибо большое, я же не…

— Эй, прекрати, а то перестанешь мне нравится! — с этими словами я развернулся на каблуках, сел в свою машину и направился в центр города.