Грешная воля Катастроф 2

Есмь Бог

— Не будем больше ожидать. В конце концов, истина и ложь раскроются. Мы оба взглянем на них и вынесем вердикт. Кто же из нас будет прав, а кто же... Канет в небытие?..

Проблема стала слишком огромной. Валтейну никуда не сбежать от неё. Впрочем, он и сам виноват в происходящем, сам ведь вызвал цепочку этих событий... Следует столкнуться с ней и попытать удачу в противостоянии.

— Коли же ты не желаешь видеть истины, Я направлю тебя на исконно единственный путь существования. Что же имеешь ты, обладаешь ли той же решимостью идти до самого конца? — её голос действовал на каком-то ином уровне, подсознательно хотелось соглашаться с ней.

— Обладаю. И ты её не сломишь. Я желаю изменить этот мир, избавить его от подобных тебе тварей, что лишь отравляют всё вокруг, да чахнут в собственном эгоизме. — выплюнул со злобой путник.

— Вижу чувства, ты серьёзен. Отлично. Мы продолжим. Люди испокон веков греховны. Ты хочешь избавиться от нас ради мира, но люди вернут их вновь. Не Я, так другие. Цикл самоповторения завертится в неистовом танце с самой судьбой.

— Тогда я изменю само мироздание, искореню само понятие Эго, избавлюсь от его развития и позволю всем жить иначе. Такие монстры...

— Монстры? Считаю, что человек забывает смотреть в зеркало. Ты возжелал разрушить старое, чтобы построить новое. Обычная философия Катастрофы разрушения, не так ли? Ты ничем не отличаешься от нас. Взгляни же на правду сея, мир весь грешен, а Я же Мессия, что позволит избавиться от них, чтобы вернуться в новой форме. Ваше спасение не Моя цель, ваши мольбы Моё назначение. — давление от неё увеличивалось.

— Мне плевать на Катастрофу разрушения. Я желаю воссоздать новый мир, чтобы навсегда избавиться от всего этого вокруг. Я — не вы. Я не следую по пути уничтожения ради уничтожения. А ты не Бог. Даже я могу понять это. Слишком яркий образ, слишком усиленно пытаешься бросить пыль в глаза.

Нужно отрицать всю её божественность до конца. Он никогда не поверит, что перед ним настоящее Божество. Да в целом плевать. Катастрофы и Боги считай равны, одни более активны, а вторые более пассивны. Ни те, ни другие, просто выбор из двух зол, которым и выбором-то адекватным не назвать.

— Смыть грехи грехом? Твои методы ничем не выделяются, в них нет идеалов, нет ничего отличающегося от других. Используя эгоизм, как в тебе рождается ненависть к тем, кто пользуется им же? В Моей силе даровать истинное искупление всем людям, погрязшим во грехах своих. А не знаешь ли ты? Доколе был и раньше мир, но его же прокляли сами люди. Не было никаких Катастроф, так что же им мешало просто жить? Они создали отражение самих себя, страшное, ужасное, эгоистичное, сильное, могущественное, сокрушающее, безжалостное, переполненное ненавистью и безграничностью желаний. Всему есть причина, так кто же виноват в создании самих Катастроф?

— За подобное должны отвечать только те, кто виноваты, но точно не весь мир.

— Они давно мертвы, но Катастрофы — нет.И что же ты предлагаешь? Сломали и смириться? Разрушили и умереть? Каждое создание в природе желает жизни, но только люди вольны делать не то, что надо, а то, что хочется. И сознательные грехи в их числе. Две стороны. Животное убивает ради пропитания, люди могут убивать ради развлечения. В них изначально заложены грехи, предрасположенность к ним. Как только ты получаешь величайшую иллюзию, называемую «выбор», так в сердцах каждого из ныне разумных рождаются поистине потаённые и грязные желания.

— В твоей книге описано, что некая девушка вкусила запретный плод. Тогда-то и зародились в сердцах людей грехи. Ответь мне. Зачем Богу создавать искушающий плод? Какой в этом толк? В этом нет смысла, как если бы... — его взгляд стал пронзительным. — Этому самому Богу не хотелось посмотреть на муравьёв, что сгрызли бы друг друга за прекрасную возможность. Сама породила проблему, сама и решаешь? Совсем сумасшедшая? Да ты врёшь самой себе. — возразил Валтейн твёрдым и чётким голосом. В этом нет совершенно ничего логичного.

— Ответь Мне, Валтейн. Когда кто-то просит храбрость. Бог даёт что? Возможность проявить эту храбрость или саму храбрость? Когда он хочет стать богатым, Бог даёт что? Возможность стать богатым или богатство? Есмь же что? Некогда идеальные творения Божьи оказались не столь и совершенными, не так ли? Величайший выбор греха и безгрешия. Так кто же виноват в этом?

— Какой прок создавать эту самую возможность?!

Девушка развела руки в стороны, от неё повеяло лучезарным светом:

— Доколе же не ясно тебе? Всё до нельзя просто. Каждый разум не останется чист. Каждый из смертных в конце подходит к одному. Они просили, они молили, они кричали. Бог был милостив, Бог был не глух, Бог исполнил их желание. И что же встретил он в ответ?

— Хочешь сказать, что сам Бог не знал последствий? Не смог предугадать? Да какой из него Бог получается? Такой же глупец, как и те, кого он создал.

— ...что по-твоему Бог, Валтейн?

— Чего?

Атмосфера стала ещё тяжелее. У путника перехватило дыхание. Что-то незримое давило на него с такой силой, словно бы пытаясь задушить.

— Смертные привыкли считать, что есмь Бог всеведущ. Но только они забываются в том, что коли созданы они по образу Божью, то и непредсказуемы становятся. Существование разума — есть величайшее творение и величайшее проклятье для всего живого. А Эго — лучшая возможность.

— Разум, грехи, Боги... Задолбала... Кх-х. Городишь одно и то же, да только толку мало! Ты сама-то уверена в своих же словах? Или настолько завралась, что веришь в собственную ложь? Ты не Бог, а чёртова Катастрофа, напялившая его личину! А в той книжке написана полнейшая чушь, не связанная с правдой! Пусть там хоть что-то правдивое, Эллен бы наведалась сюда в поисках ответов! Гха-ха! Угх! — его шею будто бы сжали. — Укх... Да что ты вообще можешь... Кроме своих сумасшедших речей? — едким и наглым голосом спросил мужчина.

Девушка молчала. Вокруг царила какая-то странная атмосфера. Непонятная, тягучая. На короткий миг Валтейн подумал, что ему удалось перетянуть чашу весов на свою сторону, однако...

— Так какова же истина, Валтейн?

— Мне плевать, из-за чего люди такие. Из-за разума или что-то такое в духе. Это, к сожалению, нормально. Но я собираюсь уничтожить вас, а если надо, то и Богов, чтобы изменить мир к лучшему. В отличие от других, я не делаю вид, что ничего не вижу и, тем более, не забьюсь в уголок от страха.

Собеседница выставила перед собой указательный палец. Мир вокруг начал неистово искажаться, теперь от него не осталось ничего, кроме алых пейзажей, в коих словно бы виднелись чьи-то габаритные силуэты. На самом деле, это здорово напрягало. Валтейн плохо себя чувствовал, да и в целом возникало желание свалить отсюда поскорее.

Но вряд ли получится сделать это в нынешний момент. Всё только начинается. Враг постепенно раскрывался, отчего напряжение становилось сильнее.

— В округе мыслей наших. В итогах говора извечных. Что же видим мы в итоге? Что же видим в чужих чертогах знаний? Возжелал свергнуть Катастроф, нацелился на самих Богов. Так что же можешь ты в итоге? Не познав ни правды, ни истины, ничего из мира, возжелал его перестроить. Так что же... — она развела руки в стороны, находясь в лучах мягкого света. По сравнению с краснотой вокруг возникал сильный контраст.

Это произошло за несколько мгновений. Путник изверг из себя могучую силу, а затем понёсся к противнице. Хоть ему и не собрать силу в одной точке, но с идеальным балансом... Его скорость была на достаточно высоком уровне. В руках возник длинный меч, лезвие которого вспыхнуло ярким светом.

Его оружие понеслось к шее своей жертвы. Общаться с Катастрофой... Спорить с Катастрофой о какой-то там философии, мировоззрении... Всё-таки, для этого следует показать свою решимость. Такие твари так просто не падут. Ты должен потом и кровью доказать свою правоту. Говорить можно сколько угодно, однако от слов ничего не изменится. Мир не перевернётся с ног на голову, он не изменится лишь от голословного желания одного человека.

И если желаешь его перестроить, изменить, то... Лезвие разрубило лишь воздух. Враг неведомым образом ушёл из-под атаки.

— Когда кончаются слова, наступает время драк. Испокон веков занятие для глупцов и идиотов. Но это свойственно для слабых смертных. Слова не всесильны, они имеют предел, а за ним наступает решимость действовать. — голосила девушка и ушла в сторону от следующего выпада. — Так и в твоих действиях ощущаю Я поистине сильное стремление изменить этот мир. Позволь же Мне с нею столкнуться.

В этот же момент в её руке образовалась красная коса, коей та и остановила приближение чужого лезвия. Во все стороны вырвались искры. Путник ощутил нечто странное, всё его тело окатило какой-то невидимой силой, затем мышцы на руках разорвались, а кости болезненно затрещали. Одно лишь прямое столкновение вызвало сильнейшую боль.

Его отнесло на несколько метров назад, вслед за этим соперница двинулась вперёд, её коса увеличилась в полтора раза, чего хватило, чтобы чуть ли не снести ему башку. Путник вовремя пригнулся к земле, а затем рывком добрался до врага и совершил колющий выпад.

Снова пронзил лишь пустоту. Концентрировать мощь в одной точке всё равно не удаётся. Как бы не хотелось Валтейну провести одну сильную и сокрушительную атаку, без толку. Энергия отказывалась собираться в одной точке. Зато девушка спокойно орудовала своей убойной косой, чуть ли не задевая его.

Каждый раз избегал попадания на самом последнем моменте. В один момент их оружия вновь соприкоснулись. Даже в пылу сражения Катастрофа не открывала глаз. Это раздражало. Путник явно не дотягивает до нужного уровня, чтобы заставить такого монстра действовать чуточку серьёзней.

Весь этот разговор, да всё прошлое — лишь фарс, созданный из скуки и потехи. Сколько ему бы не приходилось сталкиваться с этими тварями, все как одна. Творят, что вздумается. Им совершенно плевать на последствия, плевать на мир, плевать на других. Им легче подмять под себя весь мир.

— Кгх!.. — заскрежетал зубами мужчина в попытках оттеснить чудовище. Чувство схожее с тем, когда сражался с той же Эллен. Словно гору сдвинуть пытается. Безумие. Но стоит уже привыкнуть к такой несправедливости. Ему всегда приходится бороться с врагами, сила которых превосходит его на несколько порядков. — Ра-а-а-а-а! — заревел воин изо всех сил, попытавшись высвободить из себя больше энергии.

Его окутал алый свет, он заставлял себя перейти в форму Эго. Ему удастся преодолеть чёртовое ограничение Катастрофы. Если не сейчас, то уже никогда.

Внезапно одна рука человека отлетела в сторону, хлынула свежая кровь. Синий и красный глаз с удивлением смотрели на отсечённую конечность. Что же произошло? Затем взгляд медленно перевёлся на чудовище перед собой. Девушка по-прежнему улыбалась. Её совсем это не волновало.

— Не думай, что будет так легко! — выкрикнул тот и воссоздал себе руку из чистейшей энергии. Затем отпрыгнул назад, рванул в сторону и выстрелил в противницу.

Новое столкновение. Пространство вокруг задрожало, а вслед за ним Валтейн ощутил прохладу по всему телу. Рука с клинком упала наземь, за ней он лишился ноги, отчего упал вниз, едва остановив своё тело рукой перед столкновением.