Трудное счастье мое

Глава 16

Укладываясь спать этой ночью, я боялась, что Артем решит остаться у меня. Дура, да? Знаю, дура..

Все внутри меня рвалось к нему, но штамп о заключении брака, кажется, стоял у меня не в паспорте, а прямо в мозгу. И ещё я уверена, что Паша с утра пораньше явится для выяснения отношений, нам нужно будет поговорить, и желательно бы мне к этому моменту иметь чистую совесть и не иметь засосов. Говорю же — дура. Сама себе придумала рамки и с удовольствием втискиваюсь в них всю жизнь.

Артем мои тайные страхи принял с печальной улыбкой, целомудренно поцеловал в лоб и закрыл за собой дверь, оставив разбираться в себе. На удивление, самоанализ не затянулся надолго и не свелся к бесконечной мысленной ругани бестолковой себя. Я всего лишь немного погрустила о том, как нехорошо все сложилось и незаметно заснула.

Утром, как я и предполагала, объявился Паша. Ворвался пронзительным телефонным звонком, засопел в трубку.

— Ты на работе будешь?

— Паш, сегодня суббота. — Я отдернула шторы, распахнула балконную дверь и вышла на воздух.

Со второго этажа дома открывался чудесный вид на редкий тополиный лес и серебряную петлю Урала. Солнце только поднялось над вершинами деревьев, воздух ещё не прогрелся и сочно пах ночной росой. Красота.

— Ты где сейчас? Нам нужно встретиться и поговорить.

Пашин голос звучал ровно, и я на секунду подумала, что Артем зря волновался, когда запрещал мне встречаться с Пашей вне территории поселения оборотней. А может и не зря, если немного подумать и вспомнить Пашину вспышку.

— Приезжай, мы в Заречном.

Пока Паша добирался, я умылась, заглянула к спящим детям, сделала два кофе в одноразовые стаканы и вышла из дома, потихоньку двигаясь к пропускному пункту поселения. Артема, как и Любы нигде не было видно, и я решила, что они ещё спят. Впрочем, на улицах поселка тоже никого. Суббота, все отсыпаются после рабочей недели.

К проходной, возле которой дежурили два охранника, я подошла одновременно с такси, приехавшим со стороны города.

Пашу пропустили без проблем, но в спину ему смотрели очень красноречиво, и это меня подбодрило. Да, я чувствовала себя увереннее от присутствия рядом сильных тренированных мужчин, тем более, Паша выглядел уже не таким спокойным, каким показался мне при разговоре по телефону. Он нервно поводил шеей по сторонам, ерошил волосы ладонью, озирался и часто покашливал, прочищая горло.

Я протянула ему стакан с кофе, Паша машинально взял его, понюхал и отхлебнул.

— Спасибо, — мотнул головой и осторожно посмотрел на меня.

Я тоже кивнула.

Наше неловкое молчание затянулось, но, кажется, ни мне, ни Паше сказать было особо нечего. Раньше всегда говорила я, а он слушал вполуха, отговаривался занятостью и сбегал на работу. Не любил он обсуждать проблемы, не его это. Вот и сейчас он выжидал, пока я не начну первой, но теперь уже я не хотела. Прошло время выяснения отношений, мне больше нечего ему сказать.

Зато Паша собрался с духом и мыслями.

— Ты прости за вчерашнее, Лен. — Он опять кашлянул, потёр горло, и я подумала, что Артем его сильно хватанул и ударил.

— Ладно… — вздохнула. — Сам как?

Паша понял меня с полуслова, нахмурился по-мужски сурово и так, чтобы до меня дошло — все с ним нормально, и нечего больше глупые вопросы задавать.

Ну нечего, так нечего. Значит опять гуляем молча и топчем ногами неловкую тишину.

Не знаю, сколько бы ещё этот цирк продолжался, но у Паши зазвонил телефон, и по реакции мужа я догадалась кто именно ему звонил.

— Ответь, — на моем лице была только добрая понимающая улыбка, но Пашу от нее дёрнуло, как от пощёчины.

Пробурчал неразборчиво, сбросил вызов, вернул телефон в карман, но тот опять затрезвонил.

Пашу натурально затрясло, он опять выхватил гаджет, не удержал его и выронил. Я машинально наклонилась, но Паша оказался быстрее и перехватил смартфон. Как он ни старался заслонить экран, лицо улыбающейся Вари я рассмотрела отлично. Надо же, у него и ее фото загружено, но это меня нисколько не задело, просто отметилось некой галочкой о серьезности его отношения к ней.

— Паш, — я положила ладонь на его предплечье, и Паша замер, напряжённо уставившись на мою руку. — Все нормально, правда. Ответь ей.

Паша перевел недоверчивый взгляд на мое лицо. Он рассматривал меня так, словно впервые видел и не узнавал, а я старательно гасила в душе вспыхивающие огоньки боли и улыбалась. Доброжелательно, безо всякого второго дна или, Боже упаси, ехидцы. Просто улыбалась и отпускала своего мужа, полюбившего другую, прощалась с нашей прошлой жизнью и грустила. Без грусти тут никак, всё-таки десять лет прожито одной семьёй, это обстоятельство так просто не проигнорируешь. Но и сильной боли в душе не было, и я точно знала почему. Потому что прямо сейчас, пока мы прощали и отпускали с Пашей друг друга, по дороге к нам шел Артем, и смотрел на меня так, как никогда и никто не смотрел ранее.

Мы толком так и не поговорили в Пашей, но это сейчас и ни к чему, и, как оказалось, не к месту — Паше постоянно названивала Варя, меня взглядом звал Артем.

Так и попрощались мы посреди дороги, оба понимая, что назад пути уже нет. Это больно, правда, но есть и то, чем мы оба сможем гордиться. У нас получилось задать разумный и мало-мальский доброжелательный тон дальнейшим, уже не супружеским отношениям. Как бы то ни было — у нас общие дети. Мы до безумия любим их, они любят нас, и самое лучшее, что мы можем сделать для них в этой ситуации — это расстаться цивилизованно.

— Я горжусь тобой, — Артем подошёл, обнял меня и отвлек от созерцания удаляющейся спины Паши. — Пойдем завтракать?

— Пойдем, — согласилась я, и мы, взявшись за руки, побрели к дому.

По дороге Артем очень загадочно улыбался и, что странно, пытался скрыть это от меня, но я даже боковым зрением видела его постоянно расплывающиеся в предвкушении чего-то приятного губы.

— В чем дело? — не выдержала наконец я. Артем моментально стёр улыбку с лица, но с блеском глаз он ничего поделать не смог, и я решительно дожала его: — Артем… Я жду.

Артем зачем-то закатил глаза, что совершенно ему не шло, предпринял попытку смутиться, но, видимо, вовремя вспомнил, что он альфа и взрослый мужчина, поэтому взял себя в руки и признался:

— Сегодня полнолуние.

— И?

— В полнолуние сила зверей возрастает и, чтобы успокоить их, мы выпускаем волков побегать по лесу.

— Логично, — пожала плечами я.

— Не только физическая сила растет в это время. Эмоции тоже зашкаливают, лунный свет подогревает кровь. — Артем шагнул вплотную, обнял нежно и запрокинул мою голову, осторожно потянув за пряди волос. Он пронзительно смотрел и выражение его лица не оставляла других трактовок этим самым "эмоциям". — Для пар наступает особенное время… Самое горячее..

Он мог бы и не уточнять, я и так его прекрасно поняла, но Артём не остановился на словах, а подтянул меня ещё ближе и выше, так, что мне пришлось привстать на цыпочки, и поцеловал, жёстким напором объясняя, что меня ждёт сегодняшней ночью.

****

То, что полнолуние сильно влияет на оборотней, я на себе прочувствовала уже к обеду. Все, с кем я успела пообщаться за это время, вели себя дергано и никак не могли успокоиться, хоть я и видела — они очень старались сдерживаться и не пугать меня, но у них это слабо получалось. Люба, например, постоянно роняла сковородки и кастрюли, задевала головой о кухонные шкафчики, пару раз ударила мизинец о ножку стола, и я, присмотревшись, заметила, что у нее трясутся руки.

Охранник передвигался по дому и рядом с ним зигзагообразными траекториями, часто оттягивал ворот футболки и жаловался на духоту, хоть погода сегодня и радовала нас комфортными двадцатью пятью градусами.

Садовник, с которым Люба обожала пить чай и подолгу болтать, тоже нервничал — поглядывал на часы, суетился и часто вытирал ситцевым платочком пот с лица.

Артем нормально держался до обеда, а после и его накрыло, да так, что мне пришлось останавливать разгоряченного мужчину.

Только упоминание о детях, играющих за стеной, отрезвило его, — Артем прикрыл беснующиеся пламенем глаза и надолго замер так, вибрацией мышц выдавая борьбу с внутренним зверем, а после резко развернулся и ушел, практически убежал.

Больше до вечера я его не видела, как и остальных обитателей дома. Все исчезли.

Я обошла каждую комнату, чтобы удостовериться — здесь осталась только я и дети.

Интересненько… Пришлось отвлечь Сашу от игр.

— Саш, а где все?

Девочка повернулась в одну сторону, затем в другую, смешно наморщила носик — принюхалась, и очень естественно удивилась:

— Так полнолуние же!

— Я знаю, Артем говорил. Но почему все ушли? Мы сами будем ночевать, получается?

— Не знаю, — отмахнулась острым плечиком Саша, — а ушли все, чтобы Андрейку с Маринкой не пугать. В полнолуние мы рычим и глазами светим.

Это "мы" умилило и показало, как гордится Саша принадлежностью к роду оборотней и стремиться скорее вырасти, чтобы тоже "светить" глазами. Артем рассказал мне, что в детстве маленькие оборотни не сильно отличаются от обычных детей, разве что выделяются ловкостью и крепким здоровьем. Только в подростковом возрасте их внутренние звери просыпаются, вот тогда-то и начинается "веселье". Так что, все у Саши впереди — и рычание и свечение глазами.

Ладно, с внезапной отлучкой хозяев все понятно. Значит, пока мы за главных.

Я прошла на кухню, проверила плиту и покачала головой при виде сковороды с недожаренными котлетами. Это как же скрутило безупречную хозяйку Любу, раз она бросила все как есть? Хорошо ещё газ выключила, а то и до пожара недалеко.

Не раздумывая, я повязала фартук и принялась за дело — дожарила осиротевшие котлеты и нарезала овощной салат на гарнир.

На умопомрачительный запах моментально слетелись дети, расселись по местам, застучали ложками-вилками. Смели все, что я им приготовила и так же быстро умчались, оставив меня наедине с грязной посудой и неприбранной кухней.

Но я не в обиде, мне даже понравилось неторопливо хозяйничать в чужих владениях, и ещё я была довольна, что хотя бы готовкой и уборкой могу поблагодарить гостеприимных хозяев.

*

Дети уже спали, я сидела с книгой на кухонном диванчике и раздумывала — тоже лечь или прочитать ещё пару глав. Артем, похоже, увлекся выгуливанием волка, а, может, и увел всю стаю далеко в лес, кто его знает..

Про наш утренний разговор и жаркие обещающие объятия я старалась не думать. Очень по-взрослому, да? Мысли о Паше я тоже гнала прочь и считала это правильным. Я прекрасно знала свою натуру, как и то, что обязательно начну жалеть, винить себя, придумывать ему оправдания и прикидывать варианты. Поэтому и гнала мысли эти, во избежание, так сказать. Ну их..

Люба ворвалась в дом как фурия и первым делом залетела на кухню. Обвела беспокойным взглядом свои владения, облегчённо выдохнула, села за стол, но сразу же опять вскочила и принялась вышагивать взад-вперед.

— Луна, а что это вы в душном доме сидите?

Я отложила книгу и вся обратилась во внимание. Развитая мнительность нашептала, что сейчас меня погонят из гостей. И она не ошиблась.