Замужем не пропасть

– Так что это, возможно, будущие проблемы визаниров! – едко добавила террановийка, метнув взгляд на насупленного Горвиона.

– Это всё? – спросил сухо Лион.

– Нет, – в который раз вдохнула Вика, устало опираясь на руку мужа. – Еще проблемы могут быть из-за родителей Светлары. Они, как бы это сказать, немного не толерантны...

И когда окружающие визаниры в удивлении заломили брови, девушка пояснила:

– Настроены очень категорически против разных инорасников. Ее отец, бывший военный, и вроде как в прошлом с кем только не воевал... И они потеряли в какой-то из военных компаний против даже не знаю кого своего старшего сына, он тоже был военным. Так что нелюдей они не любят, мягко говоря. И если Светлара, их теперь единственный ребенок, да спуталась с инорасником... Ее родители этого так не оставят. И возможности навредить визанирам у них есть.

Визаниры переглянулись.

– Харион, проследи, чтобы Тирна нашли и забрали. Только спокойно! – раздал окружающим поручения Лион. – Потом с ним поговорим.

– А тебе, Вика, пора отдыхать. Я провожу, – сухо обронил Лион, но смотря почему-то при этом на Киракса. Который и не думал отводить взгляд под давлением старшего брата. Тем самым по визанирским правилам бросая ему вызов.

И Вика, чувствуя надвигающуюся грозу, сама потянула за руку мужа. Подальше от словно похолодевшего воздуха. И хотя вокруг вроде было спокойно, девушке казалось, что спокойствие это обманчиво. Будто они находились в притихшем сердце торнадо, но за невидимыми близкими стенами которого продолжает бушевать убийственная стихия. Которая может сместиться в любой момент, выплеснуться за шаткие преграды и смести окружающих с поверхности планеты.

В свои апартаменты Вика с Лионом шли молча. Лишь когда за ними закрылась дверь, оставив охрану в коридоре, Вика повернулась к мужу:

– Можешь не ревновать меня к Кираксу. Он остался в прошлом.

– А он знает об этом? – высокий и хмурый мужчина рядом был подобен тому самому столбу нещадного торнадо.

Вика, глядя исподлобья снизу вверх на нависшего сверху визанира, холодно протянула:

– А ты опять высказываешь мне свое недоверие?

На скулах молчащего мужчина перекатывались желваки, стальные глаза сверлили невысокую человечку.

– Ви-ика! – наконец-то отозвался муж. – Вы ведете себя не по-визанирски.

Но Вика не думала отводить взор или смущаться. Она упорно смотрела на высокого мужчину, так же как и он, заломив бровь. "Пора нам с мужем уже окончательно выяснить столь болезненный вопрос с прошлым!".

– И что же теперь делать? – она словно отфутболила обратно Лиону ответственность за ведение разговора.

Визанир, раздувая ноздрями, шумно втянул воздух. Дернулся угол его рта. Вика терпеливо ждала, что решит муж. Как когда-то учил ее Киракс визанирским правилам: мужчина главнее, он решает. Но она – человечка. И поэтому потом она еще сама решит, как ей отнестись к решению мужа.

И даже малыш в животе терпеливо притих, не мешая маме меряться взглядами с папой.

Лион

Лион устал. Очень устал за последнее такое непростое время. От людей, визаниров и непростых задач. Но и дома ему не было покоя. Он сам себя винил каждый день, заставая поздними вечерами чаще уже спящую жену. За то, что не может уделить ей должное внимание, не оберегает от жизненных забот. Если встречался с Викой днем, чувствовал вину вдвойне – и перед женой-человечкой, с которой он не мог вести себя по-человечески, и перед визанирами, которые ждали от него примерного визанирского поведения, какое ожидается от одного из старших в клане. И тем более в Представительстве на чужих землях. Разве не он должен первым сохранять традиции визаниров даже на чужбине?

Однако всё, что хотел сохранить Лион – для начала хотя бы свою семью. Но именно ближайшие члены семьи и приносили ему боль своим поведением. Вика, его любимая жена и ненаглядная пара, и Киракс, младший и единственный брат, которым он так хотел бы гордиться. Их поведение порой выходило за рамки визанирских приличий. И Лион разрывался между противоречивыми чувствами – простить жене-человечке безобидное с человеческой точки зрения поведение или строго спросить уже с жены-Ведион по визанирским правилам?

"Она всего лишь человечка, я не должен с нее спрашивать строго" – дипломатично уговаривал себя Лион в который раз.

"Но она живет в визанирском доме и давно знакома с нашими правилами. Она знала, на что соглашалась, выходя за тебя замуж. Спроси с нее по всей строгости!" – перечило внутри то, что крепко въелось корнями.

Вот и сейчас его жена, его исога бросала ему вызов твердым взглядом, сверкая холодными изумрудами своих глаз и не отводя их. На что не осмелилась бы никакая визанирка. "И ведь Вика прекрасно понимает, что бросает мне вызов, – заломил бровь мужчина. – Как она смеет мне перечить?!".

Но почему-то вместо ожидаемой внутри злости или агрессии, Лиону захотелось улыбнуться. Однако дернувшиеся было губы он сдержал.

– И что же теперь делать? – прозвучало от девушки напротив как хлопок удара.

Лион шумно втянул воздух, дернув ноздрями. Зеленые глаза напротив не собирались сдаваться, не дрогнули под его напором. Не удержавшись от какого-то зарождающегося внутри пока еще непонятного чувства, мужчина поднял руку и легонько коснулся щеки жены, которая при этом не вздрогнула и не отшатнулась. Она стояла монолитно как скала и продолжала пристально сверлить мерцающими кристаллами своих ярких глаз здоровенного визанира, нависающего над ней.

Лион все-таки улыбнулся. Вспомнились слова Аделии, когда она говорила, что надо ловить ценные моменты жизни и никакая работа не стоит таких потерь. И Лион понял, что он сейчас хочет насладиться ценными моментами любования своей сильной женой. Понимая, что внутри него помимо любви зародилась еще и гордость за Вику, уважение к этой мелкой человечке, которая смеет бросать вызов более сильным физически визанирам и жестким визанирским правилам. Причем бросает вызов не из-за отчаянной храбрости или бестолковой упертости. А потому что решительно отстаивает свои взгляды, свою правду. И будет отстаивать их до конца. "И именно такая женщина сможет защитить себя, как она защищалась у Брангуна. Кто знает, что у них там происходило, но теперь даже сильный Роион явно уважает мою Вику, – с гордостью осознал Ведион. – Именно такая жена сможет защитить наших детей, хотя защищать совсем неженское дело".

Большим пальцем Лион поглаживал щеку и скулу замершей и до сих пор молчавшей жены, пальцами чувствовал биение жилки на ее шее. И никак не мог налюбоваться на мягкие линии лица напротив. На волны каштановых волос, обрамляющих лицо, на вопросительно изогнутые брови, ровный аккуратный носик, темные манящие губы, которые хотелось бы целовать безостановочно.

– Что делать? – переспросил мужчина. И улыбнулся шире. – Любить.

Аккуратные брови жены взлетели выше.

– А это... по-визанирски? – спросила человечка.

Лион хмыкнул.

– Это... неважно как. Важно, что ты у меня есть. И я тебя люблю, – и эти откровенные и искренние слова дались мужчине легко. – И буду любить всегда.

Девушка прищурилась с каплей сомнения в зеленых омутах глаз:

– Это потому, что... визаниры после обретения пары... дуреют в начале? И всё готовы простить своим парам? Но ведь потом всё вернется в привычное русло и будет по правилам? По вашим визанирским правилам.

Мужчина за малым не рассмеялся.

– Нет, Вика. Это потому, что я обещал своей неугомонной человечке, что ей можно не меняться. Ближайшие лет сколько-то, – поправился визанир, хмыкая. – Потому что именно такая она мне и нравится. Потому, что именно такую непоседливую, непослушную, но добрую и... сильную я и люблю.

Кристаллики льда в глазах напротив стали таять.

– Но как же ваши правила? – всё еще сомневалась его жена.

– Я с ними разберусь, – ответил Лион. – Тебя они не касаются.

– Но другие визаниры же... – начала вновь девушка, и Лион опять применил проверенный способ не спорить со своей человечкой – просто закрыл ей рот поцелуем.

Сочным вкусным долгим поцелуем. "Отличный метод решать многие проблемы!" – успела мелькнуть мысль в голове Лиона, уже стиснувшего в объятиях свою любимую женщину.

"А вот с визанирами решать проблемы надо иначе" – хмыкнул мужчина спустя долгое время. И, с большой неохотой оставив сладко спящую жену в постели, отправился на разговор с младшим братом. "Потому что давно пора прояснить все неясности, длинным хвостом тянущиеся из прошлого. Пора решить уже все недомолвки и, как говорят люди, расставить точки над какой-то буквой. Ох уж эти странные люди".