Влюбить из мести. Я тебя добьюсь

13.4

Павел усадил меня в машину и повез обратно к городской черте.

— Какой-то бестолковый обед вышел, — усмехнулся он, — и ты голодная на работу вернешься, и у меня только аппетит проснулся.

— Я могу и опоздать, наверное, — пожала я плечами, — все равно уходить потом.

— Никуда ты не пойдешь, — скомандовал Павел, — нечего вестись на угрозы моего отца. Я никогда так не делаю, и ничего, живой.

— Ты его сын! — напомнила я.

— Так это еще хуже, поверь. По мне он катком проехать может. Обычными людьми просто разбрасывается, как пешками. А насчет у меня у него до сих пор устойчивое мнение, что я его собственность и из меня можно лепить что ему захочется. Скульптор хренов.

— Зато он вряд ли тебя посадит, чтобы честь семьи не уронить.

— Тоже верно, — кивнул Евстигнеев, — ладно, продолжим тебя вытаскивать. Не обо мне сейчас речь.

— Зачем тебе это? Из принципа, папочке доказать, что он неправ, а ты — да? — не успокаивалась я.

— Это сейчас не самое важное. Да, признаю, нанял Ульянова чтобы он за тобой присматривал. Если бы выяснил, что ты и правда приворовываешь, разумеется, не стал бы церемониться.

— Так вы что-то узнали нового с ним?

Он кивнул.

— Нет против тебя никаких улик, кроме совпадений. Кто-то специально к тебе протягивает ниточки. Но разумеется, пока окончательные выводы делать рано.

— Такое вот “да”, но “нет”, — прокомментировала я, — вроде как ты мне и готов поверить, но не это не точно.

— Если тебя подставили, что очень хорошо и чисто. Можно сказать, изнутри. Кто-то очень тебе близкий. Есть варианты?

У меня перед глазами возникла Люба. Ее странный разговор с Егорычем.

— По лицу вижу, есть. Скажешь? Это вообще-то в твоих интересах.

Я промолчала. Мне хотелось самой проверить правдивость своих догадок, прежде чем посвящать в них Павла, которому я, честно сказать, не доверяла. Он для меня все еще остается на стороне противника. И он тот гад, что издевался надо мной в юности. Об этом я должна помнить. Сломал мне психику, а теперь даже не помнит.

— Не хочешь говорить, — понял Евстигнеев, — что ж, предлагаю к этому разговору вернуться вечером.

— Сегодня? — удивилась я.

— У нас времени почти не осталось. До конца недели надо распутать этот клубок со змеями. Не бойся, авансов не потребую.

Он усмехнулся.

— Если только сама не захочешь.

— Не надейся, — буркнула я.

Он рассмеялся, и это было обидно.

— Я заеду за тобой в восемь вечера. Раньше не выйдет.

Машина остановилась, и я увидела, что мы уже рядом с моим офисом.

— До вечера. И не вздумай увольняться. Это равносильно признанию вины. Поняла?

Кивнув, я вышла. В раздумьях, надо сказать.

И даже не уточнила, куда он за мной заедет. На работу, надо полагать. Его высочество и предположить не может, что у меня какие-то еще планы могут быть.

Что мне делать?

Довериться Павлу, или написать заявление?

Посмотрев на часы, я поняла, что времени на полноценный обед у меня нет. С чувством вины перед организмом купила сосиску в тесте.

Надо просто перекусить, чтобы в обморок голодный не свалиться.

На работе было спокойно, или я уже привыкла к этому электричеству в воздухе.

Попила чай со своим сомнительным угощением, принялась за проект.

— Ничего не хочешь мне сказать?

Подняв глаза от монитора компьютера, увидела стоящего надо мной Егорыча.

— А что именно, Виктор Егорович? Промежуточный проект сотрудничества с аптекой “Прополис” я должна представить только завтра. Если вы еще ждете.

— А не должна ли ты мне сегодня принести один важный документ?

Спиваков оперся обеими ладонями о мой стол, сверлил глазами. Я чувствовала его несвежее дыхание с нотками вчерашнего перегара. Рубашка была мятой, верхняя пуговица оторвана. Глаза припухшие, с сеточкой красных сосудов и желтоватыми склерами.

Спивакову приходится очень тяжело.

Знает ли он, что обречен?

Я не сомневалась, что с работы он вылетит и с карьерой, скорее всего, ему придется попрощаться после всего, что тут начинает вскрываться.

— Я думаю, это преждевременно, Виктор Егорович.

Он посмотрел на меня с удивлением.

Помедлив, сказал:

— Ну и дура. Я бы на твоем месте шансом воспользовался.

Спиваков развернулся и вышел, оставляя за собой шлейф запаха неудачи.

Я чувствовала на себе взгляды коллег. Напряженные, испытующие, любопытствующие.

— О каком документе он говорил? — спросила Регина.

— По аптечной сети, — спокойно ответила я, хоть сердце и колотилось.

— Ну-ну, — с сомнением покачала головой приятельница, — расскажешь потом?

Я кивнула. Не при всех же.

Время до вечера тянулось томительно. Я старалась отвлечься, погружаясь в работу, то немногое, куда меня еще допускали.

А мысли предательски возвращались к Евстигнееву. К нашему поцелую. Общение с Павлом сейчас — как странный танец. Шаг вперед и два назад. Мы испытываем друг друга, то на месте топчемся, то делаем рывок. Вперед или в сторону.

— Сегодня тебя ждать?

Голос Регины вывел меня из задумчивости. Ура, рабочий день закончился. В помещении оставались только мы с ней.

— Или опять где-то ночевать будешь?

— Спасибо тебе, — сказала я искренне, — нужно задержаться сегодня, но я приеду, если ты не против.

— Разумеется, нет! — возмущенно ответила Регина. — Я тебя жду. Сейчас такое время, когда тебе очень поддержка нужна, в том числе моральная. А я вижу, что ты себя загоняешь в какую-то яму. Не наделай только глупостей, очень тебя прошу.

В горле встал комок. Я была растрогана.

Регина кивнула мне и вышла.

Посмотрев на часы, я поняла, что до нашей встречи с Павлом осталось около часа. Что ж, поработаю.

Шанс уволиться без последствий я упустила.

— Вы тут ночевать планируете? — охранник сверлил меня глазами. Даже не заметила, как он зашел. Какая рассеянная становлюсь от переживаний. Надо сосредоточиться.

— Нет, через час ухожу, надо поработать.

— Как знаете, — охранник крякнул, присаживаясь на стул напротив меня.

— Что-то случилось? — удивилась я.

— Вы работайте, работайте. А я тут посижу. Мне сказали одну вас без присмотра не оставлять и к документам не допускать.

Хорошенькое дело!

Захотелось убежать и бродить вокруг здания, пока за мной не приедет Егор.

Охранник пыхтел, зевал и почесывался, во мне росло раздражение.

Без десяти восемь я радостно подскочила, выключила компьютер и выбежала на улицу.

Погода была хорошая, без дождя.

Я мерила шагами дорожку перед бизнес-центром, поглядывая на время.

Странно. Егор, да и Павел, были всегда пунктуальны. Ровно в 20:00 пришло сообщение “выходи”. Но никто за мной не приехал!

В десять минут телефон зазвонил.

— И где тебя носит? — укоризненно спросил Павел.

— Жду у бизнес-центра! — возмущенно ответила я.

— Вот дела. А я к твоему дому подъехал. — Озадаченно сказал Евстигнеев. — И знаешь, много интересного успел о твоей жизни узнать. Ты в курсе, что у тебя в двери судебная повестка торчит?