Любить нельзя не верить

Глава 11

Ксюша

С момента нашей с Игорем стычки в парке прошло два дня. Телефон не замолкает от приходящих сообщений. В спаме Солнцева можно легко упустить что-то важное, настолько много он настрочил. Как экран или пальцы еще не стер. В итоге два дня подряд братья по несчастью атакуют нас все свое свободное время. Мало того, что приходят в кафе и сидят до закрытия, так еще и даже в это время терроризируют телефоны. Им видеть нас мало что ли?

Во время коротких перерывов мы отдыхаем от их пристального внимания.

— Арин, там твой пришел, — в раздевалку зашла Ритка, наша коллега.

Молодая и задорная девчонка, на год старше. Она умеет держать язык за зубами, поэтому при ней мы с Майской спокойно разговариваем обо всем.

— А-аааа, как он мне надоел, — стенания подруги вызвали наш дружный смех, за что получили угрожающий жест.

— Ну ты же хотела, чтобы он что-то сделал? Сообщения игнорируешь, звонки тоже. Вот и ответная реакция. Глянь сторож какой хороший. Приходит и до закрытия сидит, — Ритка быстро ушла, а подхватила заданную тему.

— Ага, и Игорек тебе цветочки прислал, — вот тут я скривилась.

Майская же не в курсе, что в том шикарном букете был маленький кактус с запиской, проткнутой иголками.

«Кактус, хватит кактуситься, я правда колючки скоро обламывать начну и выведу новый вид кактуса — лысый, как те коты, от которых лично у меня кровь в жилах стынет)»

Сперва хотела выкинуть цветок, но потом стала так жалко его. Он ведь не виноват, что даритель подобрал не самые удачные слова. В итоге на подоконнике живет пузатое чудо с фиолетовыми иголками. За все два дня террора я отправила Игорьку два сообщения. В одном простое «Спасибо)))», а во втором фото нового жильца.

Похоже в этом была моя ошибка. Сегодня парни решили сесть за мой столик. Вы не представляете, чего мне стоит не сделать одно из двух: не поцеловать Игоря, не стукнуть его по голове меню.

— Ты простила Марка? Я не про официальное, а про душевное, спрашиваю у нее, сама того не ожидая.

С какой-то стороны я понимаю Солнцева. Дружба действительно должна оставаться в стороне, Арина мне на это намекает. Да что там намекает, чуть ли не с транспарантом кричит об этом. А я все никак не могу снести внутренний барьер. Понимаю, что в этом нет ничего сложного и страшного, и все равно боюсь. Хочется быть на все сто процентов уверенной, что мое счастье не повлияет на душевное состояние Аринки. Да, глупая, можете закидать меня тапками. Но сами подумайте, с Майской нас столько всего связывает, что потерять ее — все равно что потерять часть себя. Игорь? Он только появился. Главное не пожалеть потом, что не вышла на старт. И как быть не понимаю.

— Я на него никогда и не злилась, — присев рядом со мной на скамейку, откидывается на стену. — Нет, обижалась, конечно, и сейчас обижена. Но вот ему, — и показывает рукой на сердце, — все равно. Оно хочет прямо сейчас простить. Только нельзя. Пусть поймет, что за все приходится в этой жизни отвечать. Если прощу вот так запросто, он же всю жизнь будет считать это нормой.

— Ого, уже вся жизнь? — криво усмехаюсь собственным словам, ведь тоже расписала нашу семейную жизнь с парнем уже до первых внуков.

— Не придирайся. Сама ведь уже явно свадьбу спланировала, когда первый ребенок, когда второй, где будите жить и так далее.

— Не спорю. Но пусть еще побегает. Я три года на него со стороны смотрела. Мы пересекались. Только сейчас заметил? Ага, просто козлик. Девушки, они такие. Ухаживания любят, завоевания. Нет, так просто не сдамся. Но когда уж сдамся, — многозначительно улыбаюсь.

Слова напускные, хотя с каждой секундой крепнет уверенность, что надо давать парню зеленый свет.

— Давай без подробностей, — и весело засмеялась. — Ваша жизнь мне не интересна. Но если я крестной не буду, обижусь. Сильно! Ничего не поможет.

Сказала специально, чтобы понять мотивы подруги. На легкие фразы всегда приходит легкий ответ.

— Будешь, это даже не обсуждается. Ладно, что расселись? Пора работать. Перекур закончен. И ты это, ответь ему сегодня. Даже я Марку удачи пожелаю, — завязывая фартук, говорит мне, а я удивленно хлопаю глазами.

Что упустила? Для чего ему удача?

— Удачи?

Аришка явно удивилась моему вопросу. Нет, я точно косячу очень сильно, раз она знает больше чем я. Увлеклась я в игру «обиженная барышня». Срочно исправляюсь, пока не стало слишком поздно.

— Они завтра на соревнования уезжают, мне его жалко. Пусть хоть надежда греет душу. А то он рассеян на тренировках. Услышала случайно.

Как я могла забыть? Клуша, самая настоящая. Ведь помнила еще два дня назад, что скоро будет период, когда не увижу нахальную моську. Нет же, после злополучного кактуса забыла. И он не напоминает, гаденыш. Видимо надеется, что вспомню и сделаю шаг вперед.

— Ты простишь его сегодня? — спрашиваю у нее, по глазам понимая, простит.

Вышли из раздевалки, и полная решимости пошла к своему столику. Хватит дурить. У друзей все наладится, уверена. Озорные глазки подруги тому подтверждением. С воодушевлением подошла к столику и застыла в паре шагов, услышав слова Игоря, которые раскололи сердце на тысячи осколков. Понимаю, что сама спровоцировала его на них, но отчего-то все равно очень больно.

— Вы с Майской вроде сами по себе, мы уже разобрались кто виноват в подставе, что ей еще надо? Ковриком у ног лечь? Я ведь люблю ее, а она издевается. Зря я решил бороться, оставлю и все.

Срываюсь с места и бегу в раздевалку.

Игорь

— Чувствую себя дураком, — пытаясь намотать на вилку очередную длинную макаронину, рычу в сторону друга.

— Отчего? — спрашивает Марк.

— А то сам не понимаешь? Чертовка ведь, издевается! Знал бы, что она эту ерунду принесет, сам бы заказал. Я на кого похож, километровую лапшу в соусе есть? Ну, погоди у меня, припомню, — с трудом намотав немного спагетти на вилку, выругался.

Понимаю, кактус в букете был перебором, сотня сообщений за день тоже раздражает. Но блин, за что такая месть. Вон, Майская вчера Игорю подлянок не делала. Моя же. Ну чистый кактус. Еще и губы дует. Но не могу и игнорировать факт ее благодарности и фотографии цветка на подоконнике среди других женских мелочей. Не выкинула, приятно.

— Так и не скажешь, что натворил? Не верю, что без причины она тебя расстреливает. Я хоть и не мастер исправлений, но может чем-то смогу помочь.

Марк, как всегда, участлив к моей жизни. Какой бы бардак у него ни творился в своей, всегда выручит и даст дельный совет. Жаль себе не может. Хотя, другому всегда проще посоветовать, потому что голова более ясная, не забита однобокими эмоциями.

— Сам виноват, сам и выкручусь, Марк. Я просто перегнул палку, — не хочу вспоминать вчерашнее и грузить парня. Жалко, вот правда. Я взрослый мальчик и сам справлюсь. — Но она меня достала, до чертиков достала! Что мне еще сделать? — и все же частично не выдерживаю, хочу выговориться. — Вы с Майской вроде сами по себе, мы уже разобрались кто виноват в подставе, что ей еще надо? Ковриком у ног лечь? Я ведь люблю ее, а она издевается. Зря я решил бороться, оставлю и все.

Стоило поднять на друга опущенные глаза, как понял, что сболтнул лишнего. Вот почему он пинал меня под столом, хотел, чтобы я замолчал, поняв намек. Осознание того, что Ксюшка стоит за спиной, выбило весь воздух из легких. Вот теперь я влип по полной. И все же во мне теплилась надежда, что за мной не Загорская. С опаской поворачиваю голову и чертыхаюсь.

— Ксюш, стой, ты не так поняла. Ксюша, — почти уронив стул от резкого вставания, пошел за ней, стараясь не привлекать лишнего внимания.

Дурак, какой же я дурак. Она была уже почти готова, а может и совсем готова, раз так отреагировала. Собственноручно забил последний гвоздь в гроб. И ведь это была минутная слабость. Никогда бы так просто не отступил, не сдался.

Мои колючки скрылись в служебном помещении, и я следую за ними, как привязанный. Безошибочно нахожу нужную дверь и застываю. Малышка плачет. Не истерически, нет. тихо и надрывно, обнимая себя за плечи. От представшей картины кровь в жилах застывает, потому что из-за меня все, из-за нашей общей глупости, но больше из-за меня.

Осторожно подхожу к девушке, которая настолько ушла в себя, что не замечает моего появления, и кладу руки на плечи. От прикосновения она вздрагивает, но плакать не перестает.

— Уходи. Зачем пришел. Я тебя не держу, проваливай, — последнее она уже покрикивает, так и не повернув голову.

Сил на борьбу нет. еще минуту назад, мне казалось, что в лепешку расшибусь, только бы все вернуть, и вот стою совершенно без сил. Раз, и закончились. Разве такое бывает?

— Прости меня, Ксюш. Это минутная слабость. Не хочу уходить. Просто я тоже устал. Мне нужна была хоть призрачная надежда, которую так глупо прощелкал клювом. Что мне сделать, чтобы все вернуть на тот момент, когда ты порхала к столику?

— Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Ты кричишь, что любишь, — и тут я удосуживаюсь взгляда прямо в глаза, потому что в порыве праведного гнева она оборачивается, хочет пройтись коготками по мне. Потерплю, но не долго, чтобы выпустила пар, и мы смоги поговорить по-взрослому. — И что в итоге? Сдаешься даже не начав!

— Я?

Слова вводят в такой шок и ступор, что моментально забываю про собственные установки. Сейчас я одному чуду и иголки бензопилой спилю, и когти пилочкой спилю. Кто там сдался? Вы посмотрите на нее. Жадно хватаю воздух, пытаясь понять, шутит ли нахалка, или говорит совершенно всерьез. Дышать трудно от сковавшей обиды. Хватит сдерживаться, пора основательно поговорить с этим ребенком.

— Ну не я же! — кричит на меня, еще и кулачками в грудь бьет.

Вообще страх потеряла и обнаглела одновременно. Ну паразитка, сейчас получишь по своей очаровательной попе. Солнце не только приятно греет, иногда оно и обжигает.

— А то я? Нет, вы посмотрите на эту наглость. Я что ли бегаю сам от себя, потому что друзья в ссоре. Это ты хвост поджала и спряталась. Так ведь проще. Чик-чирик я в домике. Кто из нас прячется еще.

— Потому что в отличие от тебя, думаю о возможных последствиях. Ты беспечно к этому относишься, — и тычет пальцев в меня.

Нос красный, глаза красные, щеки алые. Раздухарилась не на шутку. Как бы ни хотел сейчас на нее не злиться не могу. Распалила за долю секунды.

— А тебе так проще жить. Поделила все на черное и белое, и не хочешь видеть ни полутонов, ни белого, упорно утопаешь в черном. Нравится строить из себя жертву? Он такой плохой не борется, а я бедная хорошая, которая от этого страдает. Но что сделала ты, Ксюша?

Силы, что недавно улетучилась, вновь вернулись. Понимаю, что стоит замолчать, или хотя бы смягчиться, но не могу. Поезд набрал свою скорость и так просто его не остановить. Совсем скоро пожалею, но порно продолжаю.

— Ты всегда будешь идти мимо жизни, если не перестанешь существовать. Да, так проще, когда за тебя решают. Но это не жизнь, кактус. Это не жизнь. Чего ты хочешь?

— Не кричи на меня, — обрывает, срывающимся голосом. — Я никогда не позволю кому-то принимать за себя решения. Просто в отличие от некоторых способна поступать как разумный человек!