Будь моим Пассажиром

— Я прикинул, должно подойти, — не отрываясь от ноутбука, сказал Птаха. — К тому же ты же еще вырастешь.

Глазомер у Птахи оказался идеальным — джинсы, футболки и рубашки оказались как по Вадику сшиты. Как и армейские ботинки, вроде его собственных. Несколько вещей были действительно велики — но и правда, не всегда же Вадик будет таким мелким. Еще в пакетах оказалась всякая полезная мелочь и — Вадик издал радостный вопль — еще один блокнот для рисования.

— У тебя в кармане был такой. Уцелел, не волнуйся, маркеры тоже.

— А… тебя нарисовать можно?

Птаха пожал плечами:

— А что ж нельзя-то. Но, с твоего позволения, после обеда. Кстати, был тут разговор о тушенке — сейчас я тебя буду гнусно эксплуатировать.

— В смысле?

— В подвал полезешь. Я там прохожу в три погибели, а ты пока еще в рост пройдешь. Так что держи фонарь и ищи банки со свиньей. По штуке на брата.

Вадик чувствовал себя персонажем компьютерной игры — нацепив налобный фонарь, он спускался по деревянной лестнице в полутемный подвал, который, такое ощущение, тянулся куда-то бесконечно далеко. Даже жалко было, что банки со свиньей обнаружились уже на втором стеллаже. Интереса ради он прошел чуть дальше, нашел сгущенку и решил принести и ее тоже. Когда Вадик выставил банки на пол и вылез сам, Птаха показал одобрительный жест и продолжил чистить картошку. Вадик мысленно вздохнул с облегчением — сам он это занятие терпеть не мог. Никитос пытался учить его готовить, но обычно все кончалось воплем «да кто так делает, уйди нафиг, я лучше сам». Ну сам так сам, еще проще. Вадику вполне хватало школьных обедов и бутербродов. Но сейчас… сейчас было совсем другое дело. Под кастрюлей горел синий газовый огонек — настоящий. Никакой умной панели, которая еще пять раз подумает, какую кастрюлю согласится греть. Кастрюля с погнутой ручкой. Тарелки с простым геометрическим узором по краю. Снова тот же пузатый чайник. А еще Птаха открыл шкафчик с кучей разных кружек и предложил выбрать, и там была кружка с «Камаро». А на Птахиной кружке был такой же бультерьер, как на футболке Вадика. А тем временем картошка сварилась, и Птаха вывалил туда содержимое банок. Кажется, ничего вкуснее Вадик в жизни не ел.

После чая (и почти целой банки сгущенки) Вадик взялся за блокнот и маркеры. Людей он рисовал нечасто, но Птаха с кружкой в руке вышел вполне похожим. Правда, Вадик сделал лишь общий набросок и почувствовал, что опять начинает клевать носом. Да что за дела?

— Слушай, ты будешь смеяться, но меня опять вырубает.

— Не буду. Пошли гнездо тебе вить, пока на ногах еще стоишь.

Вадик вспомнил, как Птаха притащил его на руках, и смутился.

— Я тебя умоляю, — фыркнул Птаха. — Тоже мне проблема. Надо будет — и еще раз перетащу. Живая тушка, даже сонная, все равно делает хоть какие-то попытки сама удержаться. Да и весу-то в тебе… Но раз ты еще передвигаешься сам, забирай нетбук, и пошли.

Грязная одежда Вадика так и валялась около дивана. Птаха лишь показал, где стоит стиральная машинка — надо же, умываясь, Вадик ее не заметил. А ведь помещения-то совсем небольшие. В барабане уже лежало несколько вещей — в таких же бурых пятнах, как и у Вадика. Конечно, Птаха ведь дрался с теми типами… Смотреть на это все было неприятно, и Вадик был благодарен Птахе за то, что тот сам запустил стирку.

— Я обитаю тут, — Птаха махнул рукой на дальнюю комнату. — А это теперь будет твое гнездо. Окна на восток, но шторы плотные, так что ничего мешать не должно.

Он показал, как разложить диван, «если захочется простора». Вадику, пожалуй, хотелось. В шкафу нашлись постельные принадлежности и еще кое-что из Птахиных «залежей», но большинство полок пустовало. Надо бы разложить вещи… но не сейчас, определенно не сейчас. Вадик заснул, едва донеся голову до подушки.