Воздушная гавань
- Автор: Джим Батчер
- Жанр: Фантастика
- Дата выхода: 2022
- Цикл: Миры эфира и пепла
- Номер в цикле 1
Читать книгу "Воздушная гавань" полностью
Пролог
— Гвендолин Маргарет Элизабет Ланкастер! — резко и твердо возгласила мать. — Ты немедленно прекратишь эти нелепые игры.
— Полноте, мама, — рассеянно обронила Гвендолин, — мы с вами все уже обсуждали. Подолгу, и не раз…
Хмуря брови, она слегка покрутила запястьем левой руки, затянутым в боевую перчатку.
— Третий ремешок чуть туговат, Сара. Кристалл давит на ладонь.
— Сию секунду, мисс… — Сара склонилась над креплениями перчатки, всматриваясь в них поверх линз пенсне. Быстро и ловко исправила натяжение ремней. — Так лучше?
Повторив попытку, Гвендолин улыбнулась:
— Просто замечательно. Спасибо, Сара.
— Конечно, мисс, — кивнула та. Рискнула было улыбнуться в ответ, но бросила опасливый взгляд в сторону и придала лицу подходящее к случаю безучастное выражение.
— Ничего мы не обсуждали, — повысила голос мать, складывая на груди руки. — «Обсуждение» подразумевает обмен мнениями. Ты же усердно делала вид, что меня нет рядом, стоило мне только начать разговор.
Гвендолин обратила к ней милую улыбку:
— Мама, если вам угодно, можем опять повторить весь этот спектакль, но мои намерения ничуть не изменились. Я
— Я была бы счастлива увидеть, как ты поступишь в Академию эфирных устройств вместе с…
— Ну нет! — воздела очи Гвендолин. — Я разбирала эти приборы в испытательной мастерской еще прежде, чем научилась ходить, и совершенно точно лишусь рассудка, если меня заставят вытерпеть целых два года вводного курса.
Мать недовольно покачала головой.
— Гвендолин, ты ведь не настолько наивна, чтобы…
— Довольно! — отрезала девушка. — Говорить не о чем. Я
Она повернулась оглядеть свое отражение в высоком зеркале; чуть выровняла юбки и поправила отвороты короткого жилета.
— В конце концов, дочерям и других Высоких Домов доводилось приносить клятвы. Не возьму в толк, зачем устраивать суету по столь ничтожному поводу.
— Другие Дома
— Мама… — выдохнула Гвендолин. — Можно подумать, жители нижних уровней Копья чем-то провинились и от этого менее достойны. И потом, честно говоря, все эти огромные чаны и кристаллы едва ли не сами о себе заботятся!
— Ты еще совсем юна, — возразила мать. — Ты не задумывалась о том, насколько ценны эти кристаллы, и не только для хаббла Утро или нашего флота. О том, как самые разные люди жаждут их заполучить, и о том, сколько усилий нужно приложить и как тщательно все продумать ради производства единственного кристалла. Ведь это требует неусыпного внимания целых…
— Целых поколений мастеров, — перебила ее Гвендолин. — Нет, очевидно, мои мыслительные способности не отвечают вашим высоким стандартам… Тем не менее я позволю себе заметить, что очередное повторение прописных истин едва ли способно исправить ситуацию, а посему наименее мучительным выходом для обеих сторон будет вовсе опустить этот этап беседы.
— Гвендолин! — сузила глаза мать. — Даю десять секунд. Ты сейчас же отправишься в свои покои — или, клянусь Всевышним, я тебя отшлепаю.
Дожили. Вот до чего дошло. Гвендолин подавила в себе сперва приступ чисто детского страха, а затем и более обоснованной злости, чтобы спокойно и рассудительно взвесить ситуацию и окружение.
Сара стояла рядом, оцепенев. Выходка матери явилась для нее неприятным шоком, ведь служанка ясно понимала, что подобная сцена в одном из сильнейших Домов хаббла никак не предназначалась для ее глаз. Гнев вывел мать из себя, заставив совершить эту ошибку, и теперь Сара растерялась, не решаясь просто выйти из комнаты. Что было делать бедняжке?
— Сара, — окликнула ее Гвендолин. — Кажется, я слыхала, что кухарка по-прежнему жалуется на боли в спине. Буду очень благодарна, если ты сможешь уделить время и поможешь ей сегодня. Тебе не очень сложно будет отнести отцу завтрак и избавить кухарку от подъема по ступеням?
— Вовсе не сложно, леди Гвендолин, — сказала Сара, приседая в быстром реверансе. Перед тем, как подчеркнуто чинно выйти, она послала хозяйке легкую улыбку, исполненную благодарности.
Гвендолин продолжала улыбаться, пока за служанкой не закрылась дверь. Лишь тогда она обернулась, чтобы с поднятой бровью взглянуть в лицо матери:
— Не особенно хорошо обдуманные слова, мама.
— Даже не
Бровь Гвендолин взлетела выше прежнего.
— Вы ведь понимаете, что я вооружена?
Темные глаза матери угрожающе сверкнули.
— Ты
— Думаю, применять оружие не потребуется, — вздохнула Гвендолин. — Впрочем, возможность быть отшлепанной привлекает меня даже меньше, чем перспектива провести остаток своих дней в этом скучном мавзолее или в другом, точь-в-точь как этот. Рискну предположить, что, состоя в рядах Гвардии, сумею наткнуться хоть на
Она вздернула подбородок, прищурила глаза и тихо предостерегла:
— Не испытывайте меня, мама.
— Невозможный ребенок, — уронила взгляд мать. — Схватить ее.
В этот миг Гвендолин сообразила, что материнские угрозы и гнев притворны; они — лишь отвлекающий маневр, который заставит Гвендолин вести себя смирно, пока сзади к ней подкрадываются двое вооруженных охранников Дома. Она быстро шагнула в сторону и тут же почувствовала, как на ее левом локте смыкаются чьи-то крепкие ладони. Останься Гвендолин стоять, второй охранник схватил бы ее и справа, полностью лишив свободы.
Вместо этого она поймала обидчика за запястье, толкнула его, заставив потерять равновесие, и одновременно вырвалась из захвата, чтобы единым плавным движением превратить разворот в бросок через бедро; первый охранник отлетел в сторону, под ноги второму. Подкошенный, тот тоже оказался на полу и заворочался в попытке подняться. Тогда, чуть приподняв юбки, Гвендолин метким пинком выбила из-под него опорную руку. Крякнув, второй охранник повалился на первого и с изумлением воззрился вверх на девушку.
— Мне ужасно жаль, — сказала ему Гвендолин. — Ничего личного.
И нанесла выверенно-сильный, точный удар носком туфли ему в висок. Оглушенный, мужчина издал слабый стон и обмяк.
— Эстербрук! — вскрикнула мать.
Отвернувшись от двух поверженных противников, Гвендолин увидела, как в комнату входит Эстербрук — капитан охраны Дома Ланкастер. Поджарый, грозный с виду человек с кожей, выдубленной годами, проведенными под беспощадным солнцем: того темного оттенка, что так к лицу аэронавтам. На Эстербруке были черный костюм и куртка, скроенные на манер привычного ему военного мундира. У бедра подвешен короткий и тяжелый флотский клинок в блестящих ножнах. Боевая перчатка на левой руке из потертой мягкой кожи, но начищенная медь ее каркаса на запястье сверкает как новенькая — ничуть не хуже свежей модели на руке у самой Гвендолин.
Девушка мгновенно переключила внимание на вошедшего, отступила на шаг от распростертых на полу охранников и вытянула вперед левую руку, показывая Эстербруку вжатый в ладонь кристалл. Свою цель — седую голову капитана — она заключила точно в развилку указательного и среднего пальцев. К этому моменту кристалл боевой перчатки успел пробудиться, оживленный мысленным приказом Гвендолин. Излучаемый им холодный белый свет поменял рисунок теней в комнате и заставил мать девушки прикрыть глаза от внезапной вспышки.
— Доброе утро, капитан Эстербрук, — спокойно и ровно поздоровалась Гвендолин. — Мне доподлинно известно, ваш костюм подбит шелком. Обязана предупредить: мой кристалл нацелен точно вам в голову. Прошу, не совершайте ничего, что вынудит меня воспользоваться боевой подготовкой в столь трагичной и никому не желательной манере.
Эстербрук смерил ее взглядом, скрытым за темными стеклами очков. Затем очень медленно поднял правую руку, снял очки и несколько раз моргнул против эфирного свечения от наставленного на него Гвендолин кристалла. Глаза у капитана охраны были причудливого золотисто-зеленого оттенка; яркий свет сузил его кошачьи зрачки до узких вертикальных щелей.
— А ведь ловко, — отметил он.
Гвендолин ощутила, как ее губы растягиваются в тонкой улыбке.
— У меня был прекрасный наставник, сэр.
Иронично усмехнувшись уголком рта, Эстербрук встретил это признание вежливым наклоном головы:
— И в каком же закоулке Копья удалось отыскать учителя, преподавшего вам Путь?
— Кузен Бенедикт, разумеется, — просто ответила она.
— Ха! — сказал Эстербрук. — Не зря его уже давно окружает запах чьих-то духов. Я уж решил, что он влюбился.
Мать издала короткий, исполненный отвращения звук, едва различимый за плотно стиснутыми губами.
— Помнится, я недвусмысленно запретила тебе поддерживать с ним отношения, Гвендолин?
— Так и было, мама, — согласно кивнула девушка. — Будьте так добры, разоружитесь, капитан.
Эстербрук еще какое-то время разглядывал ее; морщинки в уголках его глаз делались все заметнее. Наконец он еще раз отвесил Гвендолин короткий поклон и, действуя правой рукой, расстегнул пряжку на поясе с клинком. Тот брякнул об пол.
— Что вы делаете? — сердито окрикнула его мать.
— Миледи, — вежливо ответствовал ей Эстербрук, — мисс Гвен угрожает мне смертельно опасным оружием, которое она вполне способна пустить в ход.
— Она этого не сделает, — отрезала мать. — Только не против вас. Или членов своей семьи.
Гвендолин охватило чувство бессильной досады; конечно, мать была права. Совершить подобное немыслимо, — но она не намеревалась и дальше влачить жизнь в тесных стенах особняка Ланкастеров, выбираясь наружу лишь ради бессмысленной, бесконечной, невыносимо
Поэтому, немного сместив прицел, Гвендолин позволила вжатому в ладонь кристаллу выпустить вперед блистающий залп эфирной энергии.
Последовали жуткий свист внезапно рассеченного воздуха и ослепительная вспышка. За ними оглушительный грохот, вроде грозового раската, и мраморная статуэтка, стоявшая на пристенном столике за спиной у Эстербрука, взорвалась, взметнувшись облаком пыли и мелких осколков. В наступившей за взрывом тишине камешки застучали, запрыгали по полу и успокоились лишь через несколько секунд.
Мать стояла не сводя с дочери широко раскрытых глаз: рот приоткрыт, одна сторона лица покрыта тонкой мраморной крошкой. Куртка Эстербрука тоже заметно пострадала от пыли, но он даже бровью не повел.
— Капитан, — обратилась к нему Гвендолин, — прошу, продолжайте.