Мой сосед

Рита Вайцель
Мой сосед

Я натянула трикотажные штаны и быстро навертела волосы в гульку — с тех пор, как мой молодой человек, на которого я потратила, между прочим, три года своей жизни (а это могли бы быть лучшие её три года!) был послан мною далеко и безвозвратно, можно не прихорашиваться. Поэтому платья были спрятаны в шкаф, а штаны и футболки увидели свет. Упаковка от суши никак не хотела помещаться в мусорное ведро. Ругаясь на себя за то, что не вынесла его утром, я направилась до мусоропровода, но стоило открыть дверь, как в нос ударил резкий запах табака, густой и липкий. На площадке между этажами стоял незнакомый мужчина в майке с эмблемой хоккейной команды соседнего города. Он курил, глубоко затягиваясь и выпуская дым через ноздри.

— Вообще-то, здесь не курят — я кивнула на табличку с перечеркнутой сигаретой, наклеенную на стене.

Он оценивающе оглядел меня с ног до головы и усмехнулся, пустив дым в мою сторону.

— И что?

— Да ничего, — огрызнулась я и проплыла мимо него как айсберг в тумане.

— Так тебе мешает это? — спросил он, наблюдая как я пыталась утрамбовать пакет в отсек мусоропровода, а тот упорно не хотел помещаться.

— Что мешает? — переспросила я, отдуваясь от напряжения. Еще бы, в дурацком виде, в еще более дурацком положении, с гулькой на голове и мусором в мешке — ну просто супер!

— Запах сигарет, — уточнил он. Я с силой толкнула отсек, но мешок окончательно застрял. Хоккейный болельщик усмехнулся и подошел ко мне. Он ловко развязал узел и вытащил бутылку из-под подсолнечного масла. Отсек легко закрылся и мусор полетел вниз. За ним же через двадцать секунд отправилась и пустая бутылка с яркими подсолнухами на этикетке.

— Спасибо, — с облегчение выдохнула я.

— Вот видишь, а не курил бы я — и ты бы стояла тут до утра! — рассмеялся он и потушил сигаретный фильтр о перила. Я сморщилась. Он заметил и с громким смехом стал спускаться на нижний этаж. — Я переехал три дня назад, в 45-тую. Заходи, если что.

За ним захлопнулась добротная дверь, а я как дура застыла в тумане его сигарет.

На следующее утро я выходила на работу и встретила его на том же месте. Он снова курил, но уже в голубой рубашке в тонкую белую полоску, отлично сочетавшейся с цветом его глаз в утренних лучах солнца. Я поздоровалась и стала спускаться.

— С гулькой было лучше, а юбка хороша. — усмехнулся он вслед. Я оглянулась с яростью — да как он смеет?! Он затянулся и вскинул брови, будто спрашивая: “И что ты мне сделаешь?” А что я могла сделать? Никогда я так быстро не спускалась по лестнице со своего шестого этажа.

Вечером я стала перебирать крема, шампуни и маски и выбрасывать в мусорное ведро всё, чем не пользуюсь. Это было так не похоже на меня, что ведро наполнилось очень быстро. Я быстро завязала пакет и отправилась до мусоропровода. В спортивных штанах и с гулькой на голове. Открыла дверь и принюхалась. Аромат сигарет был слабым, видимо, сосед курил уже давно. Я стала медленно и бесшумно спускаться, когда щелкнула дверь на пятом этаже и появился он.

— Добрый вечер, — кивнул он. — Снова набралось? Да ты редкостная засранка, соседка!

У меня аж дыхание сперло от его наглости!

— Я хотя бы умею футболки переодевать, — внезапно ляпнула я и с грохотом захлопнула мусорный отсек. Мешок, громыхая о стенки мусоропровода, улетел вниз.

— Лучше бы ты без футболки ходила, — сально усмехнулся он.

Я стрелой влетела в свою квартиру и захлопнула дверь. Как он посмел мне такое сказать?! Вот нахал! И почему я ему это не высказала? Так бы и сказала: «Хам! Приличным женщинам такое не говорят!» И по роже бы его самодовольной съездила. Но нет, конечно, я просто, как истеричка, бросилась домой. Дура!

На следующий день была суббота, планов не было, и я решила заняться генеральной уборкой. Отмывая пол у порога, я приоткрыла дверь, но пахло лишь соседским пирогом с капустой. «Странно, — подумала я, — нет его сегодня что ли?» Активно работая руками, я стояла в интересной позе пятой точкой кверху. Пол уже блестел, а соседа всё не было. Прошло полчаса. Я протерла входную дверь, стены и присела на верхней ступеньке, краем глаза косясь на пятый этаж. Но там не было ни малейшего движения. Прошло ещё полчаса перед тем, как я смирилась, что сегодня не вдохну аромат его сигареты.

Странное дело — его нет в субботу, хотя ещё в пятницу с утра он, явно наглаженный-напомаженный, куда-то собирался. Хотя мало ли по каким делам он уходил? Может, в ЗАГС жениться шёл. Или разводиться. Или в собачий приют корм отвозил. Ну нет, туда же не в рубашках ходят, наверное. В общем, суббота выдалась очень насыщенная, но совершенно скучная, и вечером я даже взгрустнула. Позвонила подружка, та самая, из-за которой я выгнала молодого человека. Я не взяла трубку. Подумать только: она целовалась с моим парнем прямо у меня на кухне. И сколько бы они потом не оправдывались, что были пьяны и не в себе — я имею право негодовать. Я имею право их ненавидеть. И я не хочу их ни видеть, ни слышать. Обоих.

Пиликнул ноутбук. В соцсетях пришло уведомление о новости. Та самая подружка. Жму на единичку в красном кружке — и что я вижу, как вы думаете? Правильно: их совместная фотография! Они начали постить общие фотки! И подписано: «За своё счастье нужно бороться!» Так вот, что она делала на моей кухне, елозя языком во рту моего молодого человека — боролась за счастье! Так и подмывало написать им гадость, но бутылка вина оказалась в руках раньше. Я налегла грудью на штопор, он крякнул под моим напором и не выдержал его: винт остался в пробке, а рукоятка — у меня в руках. Обидно!

Знакомый аромат сигарет стелился тоненьким ручейком надежды от двери, наполняя комнату. Ну надо же, он явился! Сдавив тонкое горло бутылке, я направилась в подъезд. Он стоял в темноте — перегорела лампочка на пятом этаже, лишь красная точка слабо мерцала опознавательным знаком. За моей спиной зажглась лампочка. Видок у меня был тот ещё: волосы нечесаные, в руке бутылка вина, стою и всхлипываю. Он внимательно смотрел на меня не отводя взгляда, а потом затянулся и сказал:

— Мусор забыла.

Я помотала головой и протянула перед собой бутылку: «Не поможете открыть?»

Он докурил, затушил сигарету и махнул рукой: «Пошли»

Вся его квартира была заставлена ящиками.

— Еще не разобрал, — пояснил он.

— Понятно, — протянула я, озираясь. Коробки стояли повсюду — вдоль стен, на окнах, под окнами. В кухне был только стол, два стула и газовая плита. Даже раковина была той, с которой дом сдавал застройщик — уродливая квадратная, подвешенная так, что серый гофрированный шланг сиротливо болтается под ней и уходит в стену. В углу, словно обидевшись, грустил утюг.

Сосед порылся в одной коробке, открыл другую, долго копошился и, наконец, достал массивный добротный штопор. Я молча протянула ему бутылку. Он без усилий вкрутил винт в пробку (конечно, там же ещё мой винт проделал дыру!) и дёрнул вверх. Одиночным выстрелом раздался хлопок.

Сосед достал две кружки, наполнил вином и одну протянул мне, жестом пригласил сесть на стул. Я присела на край и закинула ногу на ногу, стараясь сидеть идеально ровно.

— За любовь? — он протянул свою кружку чокнуться.

Я нервно хохотнула: “Уж точно не за нее!”

Он расплылся в умиленной улыбке, откинулся спиной к стене и отхлебнул вино.

— Рассказывай.

— Моя подруга увела моего парня, а теперь постит записи, что это она “за своё счастье боролась”! А я считала её подругой. Я отдала ему столько лет жизни!

— И сколько же?

— Три года! Я бы могла выйти замуж, родить как минимум одного ребёнка!

— А ты этого хочешь? — спросил он, отпивая вино и подливая мне в кружку из бутылки.

— Не хочу, но я бы могла! — расхрабрилась я, — за три года можно было многое сделать! Написать книгу, получить образование, съездить куда-нибудь — да кучу интересных занятий могла найти!

— Но ты не хотела? Или не могла?

— Я пыталась создать семью! — вино оказалось очень пьянящим, в голове появилась лёгкость, а сидеть нога на ногу стало неудобно. Я пыталась грациозно поменять положение ног, но они стали тяжёлыми и? стараясь скинуть одну ногу с другой, я еле удержалась на стуле. Сосед наблюдал за мной с веселым воодушевлением, словно смотрел комедию.

— Но ты же не хотела замуж и детей? Как ты могла стараться сделать то, чего не хотела?

Я в растерянности хлопала глазами. Действительно, как? Если я не была готова к семье, то зачем было это всё? Чтоб как у всех? Чтоб не стыдно?

— Тебя как зовут-то, соседка? — он долил себе вина и подошёл к подоконнику, порылся в пакетах, нашёл что-то, высыпал на тарелку и пошёл к раковине. Я разглядывала обстановку: по стене над мойкой были начерчены горизонтальные линии. «Кухонный гарнитур собирается ставить»-подумалось мне.

— Марина, — представилась я.

— А я Виктор, можно Витя, — ответил он.

— Витек, Витюша, Виктор Станиславович, — продолжила я перечень, думая, что это очень оригинально. Отнесите меня домой, я пьяная.

— Угадала, Мариночка! Именно Станиславович! — рассмеялся он, оценив степень моего опьянения, и протянул мне тарелку с крупной тёмно-красной черешней. — У меня нет холодильника, так что пока другой еды у меня нет, — объяснил он. — Так зачем ты жила со своим бывшим столько лет?

Честно говоря, я уже и не знала сама. Мне казалось, что любила его и хотела семью, но ведь я её не хотела. Не то, чтобы я была против, но и не рвалась к этому.

— Хочешь скажу тебе, зачем? — с плохо скрываемым вызовом спросил он.

— Потому что не хотела остаться одна? — предположила я.

— Потому что ты хотела доказать всём, что тебя тоже кто-то хочет! Потому что тебе хотелось секса, и, как правильно воспитанная девочка, ты не могла себе позволить просто трахаться и всё, ты же не шлюха! А так вроде отношения, почти любовь, почти семья!

— Я не хотела трахаться! — воскликнула я, соскочив со стула.

— Да ладно, думаешь, я не понял, зачем ты сюда пришла? Хотела бы напиться, дома бы пила в одну каску! Нет, нашла повод, чтоб прийти! Признайся, хочешь секса?

— Нет! — закричала я, задыхаясь от наглости заявлений собеседника.

— Ну да, конечно, — пожал он плечами равнодушно, — разве правильная девочка может сказать иначе?

— Я — не правильная девочка! Я не ханжа какая-нибудь, а очень даже продвинутая в сексе! И да, я люблю это! Люблю, когда меня трахают!

— Любишь, говоришь? Так давай, докажи… — и он призывно раздвинул ноги, а под тонкой тканью штанов явно выделялись внушительные габариты его достоинства. Честно сказать, в первую секунду я подумала, что он слишком большой.

— Как? — ошарашенно спросила я.

— Как угодно, — он запустил руку в штаны и достал своего богатыря. Я видела красную головку, крупные синие вены, и даже огромные яйца, покрытые мелкими чёрными волосами. А Витя смотрел с вызовом, словно проверял, решусь ли я. Да чтоб я и не решилась!

Я встала на колени и взяла обхватила его дружка руками. Даже двух моих кулачков не хватило, чтоб полностью закрыть его массивный горячий член. Поводила пальчиками от основания к кончику, потом в обратную сторону, затем погладила яички — холодные, а член уже был как натянутая тетива лука. Пробежалась язычком по уздечке, покрутила по часовой стрелке языком по головке и заглотила до середины — дальше не позволило моё горло. Витя одобрительно хмыкнул и схватил рукой меня под затылок, насаживая мой рот на член всё глубже. Я чувствовала, как чувствительная головка бороздила по нëбу, заходила в глотку и получала спазм, как отпор.