Сновидец Империи
Читать книгу "Сновидец Империи" полностью
Глава 8 Печальная история
— Опричники в наше время — это совсем не та сила, что была при Иване Грозном, — сказала Леена, когда мы вечером собрались в общем зале и растопили огромный камин. Было холодно, и женщина завернулась в теплый плед. Меня же распирало от энергии, поэтому я наоборот чувствовал странный жар. Мы пили чай и кофе. Леена ела пиццу, а мне вот пока было нельзя. Но могу сказать точно, что “Маргарита” в этом мире ничем не отличалась от нашей. Один в один.
— Если раньше это была личная армия телохранителей, не подчиняющася никому кроме самого царя и творящая беспредел направо и налево, то организация “Опричь” лишь жалкая тень бывшего величия. Современные опричники появились в 1985 году, когда в Царицыне случился первый дворянский бунт.
— Слушай, батька, говорю, надо брать Царицын, — пропел я знакомую фразу из песни, — это что за город вообще такой?
— Ох, граф, видимо, Ксения мне не все рассказала, — Леена сделала печальное лицо, — скажите честно, что вы помните кроме своих видений?
— Каких видений?
— Ксения сказала, что когда вас сильно контузило и вы попали в кому, то вам снился странный долгий сон, в котором вы прожили целую жизнь в мире, очень похожем на наш, но с разными забавными девиациями. Так, на допросе вы утверждали, что миром правит Америка, а Россия — это даже не империя, а ресурсная страна, продающая за технологии все свои сокровища. Что царя расстреляли большевики, они же захватили власть, поставили коротышку Ленина во главе, а потом вообще бандит Сталин к власти пришел. И правили эти ужасные люди аж 70 лет.
Конечно, для тебя они ужасные, а я вот знаю кучу людей, которые считают иначе. Но я не стал ничего говорить. Леена коверкала мои слова. Это был испорченный телефон, я не отзывался плохо ни о Ленине, ни о Сталине. Это ее трактовка. Я старался всегда быть аполитичным. Даже сейчас.
— И когда вы проснулись, то у вас произошло замещение воспоминаний. Теперь вы помните тот мир, а этот для вас словно чужой. Это правда?
— Вынужден признать, что да, — с усилием сказал я, восхищаясь придумкой Ксении. Это как же надо было вывернуть все! Теперь я могу спокойно говорить правду о своем мире, а Леена будет думать, что это мои фантазии из дурацкого сна!
— И опричников у вас не было?
— Нет, конечно. Какие опричники. Росгвардия-то появилась недавно. А так вон, полиция, СОБР, ОМОН.
Леена включила свой тифон и показала мне карту России.
— Вот Царицын, — показала она на точку.
— Так это же Волгоград, — улыбнулся я, — а раньше его Сталинградом называли!
— Кошмар какой, — женщина поежилась.
— Так чего дворяне-то восстали? Надоело им по рангам стоять? Все решились дружно в “С” податься?
— Нет, там было изменение некоторых законов, касающихся рангов “А” и “Б”. В общем, предполагалось усложнить совместное ведение бизнеса и устранить возможность обхода уплаты налогов.
— Ну у вас хоть пытаются с коррупцией бороться. И дворянам не понравилось, выходит? Что они делать-то стали? Вышли со своими тифончиками на площадь и кричали — “Он нам не царь?”.
— Бросьте так шутить, — Леена покраснела, — у многих дворян вашего ранга в подчинение не один хутор, а несколько десятков, и крепостных не сто человек, а несколько тысяч. В случае войны, все годное к службе мужское население хуторов ставится под ружье, а их экипировкой и обучением занимается сам дворянин.
— Охренеть закон! — выпалил я, — я думал у вас все по-царски! Пошел служить на 25 лет, вернулся, а у тебя уже толпа детей на твоего отца похожих, и внуки по лавкам сидят!
— От этой системы отказались еще до революции же, Сергей Виктуарович.
— То есть, я могу сам создать свою личную ЧВК? Так вот?
— Частную военную компанию? Выходит, что так.
— И что помешало Царю-батюшке ввести войска против бунтарей? — поинтересовался я.
— Это был вопрос личных отношений между знаменитыми родами. Поэтому император сначала положился на тех, которые были ему лояльными.
— То есть дал добро на гражданскую войну. Как удобно, — усмехнулся я, — а сам непогрешим и богоподобен.
— Но оказалось, что лоялисты оказались слабее, и Царицын превратился в настоящую крепость, управляемую родами бунтовщиков.
— И тогда уже Император соизволил создать “Опричь” и наделить их великой силой и отправить на поддержку лоялистам. Кто там был у них главный? Скуратов?
— А у вас хорошая память. Но на самом деле за дело взялся князь Александр Вяземский.
— Еще лучше, — я улыбнулся, — история циклична и полна приколов, не находите? И выходит, что Вяземский и его опричники разбили на голову всех дворян Царицына?
— Именно. Потом, конечно, пришлось усмирять и их самих, но это печальная история. Со временем опричников упразднили, распустили, но самых ярых оставили. Теперь эта организация занимается тем, что ведет наблюдение за порядком среди дворян. Считайте это внутренней полицией императора.
— Да я так и понял. Владимир задавал простые и понятные вопросы. Кто я и откуда взялся. Сверял со своим тифоном. Чем собираюсь заниматься. Потом он пробил меня и машину по разным базам и ему внезапно позвонили из Тайной канцелярии. Опричник сразу широко заулыбался, но я видел, что ему этот звонок не совсем по нраву. Расстались мы почти что друзьями. Он долго держал меня за руку и обещал присматривать за мной. Очень хороший человек.
— С сарказмом у вас все хорошо, граф, — улыбнулась Леена, — будьте начеку с опричниками. Они не будут доставлять вам неприятностей, но если вы окажетесь в дурацкой истории или начнете продвигать крамольные идеи среди крестьян и других дворян, то Владимир не покажется вам настолько уж и хорошим.
— Конечно. Я умею держать язык за зубами. Вот прежде чем вы начнете рассказывать мне про историю нашей могучей Империи, можно задать вам личный и, возможно, нескромный вопрос.
— Ох, граф, — Леена покраснела, — я не могу отказать вам.
— Почему такая красивая, воспитанная и умная девушка до сих пор одна?
— Это очень печальная история, Сергей Виктуарович.
Да у нее все печальное, как и она сама, заметил Рагни. И я с ним был согласен. Леена была дамой печального образа. Есть такие же рыцари — мужчины, которые всегда страдают и одиноки, и ищут они женщин, что их пожалеют и к груди прижмут и сиську в рот сунут. А тут наоборот. Я таких дам уже давно не встречал, потому что ведьмы Московского ковена все как одна гордые и независимые, а эта просто сидит, рассказывает что-нибудь прохладное, и у самой аж слезы на глаза наворачиваются, и у слушателя тоже. Но другого учителя у меня не было, так что приходится терпеть.
Десять лет назад, когда Леена еще была в ранге “Б”, а ее батя не сходил с ума с изучением Луны и не пытался посылать сигналы в космос, в надежде получить ответы от зеленых человечков, у молодой курсантки исторического института случился бурный и потрясающий роман с неким графом Георгием Мышкиным. А Мышкин этот оказался просто парень хоть куда. Высокий, рыжеволосый, стройный аристократ из небогатой но знаменитой семьи, имеющей несколько волостей и медный комбинат где-то на Урале. И все бы было у этой парочки влюбленных хорошо. Она тихая, спокойная, уступчивая и робкая. А вот он ее полная противоположность. Мужчина огонь, шило в жопе и самый настоящий бретер и забияка. За день граф Мышкин мог запросто переплюнуть знаменитого каналью Дартаньяна и вызвать на дуэль и пять, и шесть человек за раз. И самое смешное, что выходил из всех этих боев он с честью и без единой царапины. За один только год граф умудрился стряхнуть пыль с ушей почти трехста дворян, включая даже родственников самого Императора. Сражался он как настоящий дьявол, и поэтому многие думали, что Мышкин пользуется темной силой, а его рапира принадлежала самому Жану-Мишелю Луи. Но, конечно, то все были слухи и неправда, просто Мышкин исключительно владел рапирой и стоит отдать ему должное — он никогда не убивал своих противников, а если и ранил, то не смертельно. Именно поэтому его не схватили, не судили и уж тем более не убили исподтишка. Самого Императора граф Мышкин сильно забавлял и он даже подумывал открыть школу по фехтованию, чтобы дать Георгию там место главного мастера. Собственно с этой целью он и пригласил молодую пару влюбленных на один из своих балов в Екатеринбурге.
Весенний дворец очаровывал гостей своими убранством, роскошью и богатством. Леена впервые была в таком месте, и все окружающее казалось ей какой-то сказкой. Она чувствовала себя настоящей Золушкой, оказавшейся на балу. Оставалось только надеяться, что после двенадцати часов все вокруг не превратится в тыкву, но случилось гораздо худшее.
В саду, где пели танцующие фонтаны и возвышались зеленые стены живого лабиринта, гости собрались, чтобы поглядеть на редкий трюк, который не раз демонстрировали крымские анархисты — мастера сабельной рубки.
Император Романов постоянно приглашал их, пусть и всего несколько человек. Сегодня среди них были Анна Федоровна Махно — внучка того самого Нестора Махно, героя гражданской войны, освободителя Крыма. Юная гордая девушка со светлыми русыми волосами, всего пятнадцати лет от роду. Высокий и весьма упитанный атаман Борис Мазырко — правая рука Федора Махно, и их помощник — юркий Петр Аршинов.
Борис был уже изрядно пьян, но отлично стоял на ногах.
Сам же трюк заключался в следующем. Бралась закупоренная бутылка любого напитка — будто крымское вино, французское шампанское или даже немецкий шнапс и ставился на широкое лезвие сабли. Бутылка лихо подбрасывалась. Борис делал резкий взмах саблей и начисто сносил горлышко под самой пробкой, а потом стремительно ловил падающую вниз бутылку на саблю. Может, это и не особо крутой трюк, но Борис исполнял его сегодня уже раз пять к радости дворян. Георгий с Лееной тоже подошли глянуть на этот фокус, причем жених девушки явно был настроен скептически. Он терпеть не мог ни внеранговых анархистов, ни их повадки и вычурные казачьи костюмы, ни сабли как оружие. Так как встретить анархиста в Екатеринбурге можно было примерно также часто как белого медведя, то Мышкин с ними раньше не пересекался. И вот пожалуйста, сразу трое. С девушками граф не сражался из принципа. Щуплый Петр показался ему недостойным противником, а вот Борис — самое оно! Георгий смотрел на него как охотник в прицел ружья на белого медведя. Какой экземпляр! Вот бы его завалить, да шкуру на пол перед камином положить!
Только вот не учел граф, что Борис-то был хорошим рубакой и лично обучил фехтованию не один десяток лихих голов, тем самых, что до сих пор грабили в море турецкие корабли.
Когда Леена увидел нездоровый блеск в глазах своего жениха, то сразу же захотела увести его подальше от представления, но куда там!
Чертова бутылка с шампанским подлетела в воздух. Борис махнул саблей, но граф его опередил — его стремительный выпад рапирой ударил по бутылке раньше, и та просто перевернулась в воздухе. Так как поймать ее было теперь проблематичным, то анархист и не стал этим заморачиваться. Бутылка упала на плитку и разбилась. Пенная жидкость обдала всех вокруг. Конечно, граф рассчитывал, что Мазырко тут же набросится на него, но атаман бы уже стреляный заяц. Он был прекрасно осведомлен о глупости некоторых дворян. Если бы на его месте была Анна, то дуэль началась тут же. Девушка даже схватилась за рукоять шашки и частично обнажила клинок. Мазырко только усмехнулся и посоветовал графу немедленно испариться, подобно газу из разлитой бутылки, иначе ему может не поздоровиться. Эти слова раззадорили юного графа, и он тут же вызвал Бориса на дуэль. Тот, как и подобает мужчине и атаману, отказываться не стал. Только вот была одна загвоздка. Правила были простыми — один вызывает на дуэль, второй называет место встречи и выбирает оружие на котором она будет вестись. И если с местом вопросов не возникло — парк большой, и открытых площадок на нем сколько угодно, то вот с оружием сложилась закавыка. По правилам дуэльного кодекса, оружие должно быть одинаковым. Анархист же не умел фехтовать на зубочистках — так он называл рапиру, а граф не признавал сабли. Тогда Борис предложил стреляться на револьверах, но граф отказался и настоял на том, чтобы оружие было привычным для дуэлянтов. Несмотря на запрет смешанного оружия, такие бои все равно проводились и у них были свои фанаты. Дворянам не терпелось увидеть, как здоровенный анархист будет истыкан рапирой, унижен и посрамлен. Ни у кого из них не было и тени сомнения в победе графа Мышкина. Но судьба та еще злодейка.