Мой друг — мертвец

Ночь четвёртая. Варежки

– Не ходи туда, Гордей. Прошу тебя!

Валюха вечно всего боялась – вот и сейчас пыталась остановить меня от опрометчивого поступка. Я попытался её успокоить, хотя на этот раз даже мне было тревожно.

– Дурёха ты, Валя! Если мы сейчас не остановим его, то конец нашей деревне всей. Сама не знаешь, что говоришь!

– Пойдёшь сейчас, помрёшь и меня с детьми одну оставишь!

– А если не пойду, помрём все прямо сегодня. Говорю тебе, идти надо! Слышишь, дочь разбудила? Иди теперь успокаивай.

Пока Валя ринулась к плачущей дочери, я накинул плащ, взял ножны и вышел на улицу. Там меня уже ждали мужики из деревни: кто с вилами, кто с топором, а у кого-то даже арбалет нашёлся с парой болтов – шайка разбойников целая.

– Ну что, мужики, готовы помереть сегодня? С жёнами проститься успели?

Кто-то посмеялся, кто-то помрачнел. Борис Чудаков сплюнул и обратился ко мне:

– Не сглазь! Веди давай. Говоришь, обряд видел у кладбища?

Я махнул в нужную сторону рукой.

– Да, прямо на нашем. Недалеко тут. Колдун какой-то завёлся – я лица не разглядел – он кошку уже успел разделать, когда я спугнул его. Но ночью вернуться должен. Обряд не успел провести.

– А тебе почём знать?! Может, ты сам колдун какой, а, Гордей?

– Дурак ты, Борька! Гордей у храмовников учился. В Полесье, сто вёрст отсюдова. Правильно говорю?

Я подтвердил слова Витьки Запашина, но от досады стукнул кулаком в ладонь.

– Правильно, Витька, правильно. Грамоту только об окончании первого курса получил.

– Первого куска? Какого куска?

Я засмеялся.

– Курса! Года, то есть. Пошли уже, надо ублюдка этого прижать, пока он не натворил чего.

Призыв некроманта резко вывел меня из блаженной дрёмы: он был грубым и настойчивым настолько, что мертвечина, как яблоки, попадали со своих деревьев. Кое-как я удержался, чтобы не упасть с самой вершины, но всё равно свалился с нижних веток: слишком невыносимой была боль.

– Подъём! Подъём! Чего разлеглись?! Давайте, солнце уже зашло! Вперёд, за мальчишкой с девчонкой! Они мне нужны хоть живыми, хоть мёртвыми! Обряд не завершён до конца. Вся кровь Понтелеевых должна была присутствовать. Вся! А не половина, не три четверти. Подъём, я сказал!

Маг злился на нас, будто мы были виноваты в его промахе. В некотором роде это так и было, но откуда ему было знать. В кромешной тьме мы вновь двинулись по тропе к Варежкам. Дети точно уже были там – за две ночи можно было легко добраться. Если их не съели волки или не задрал другой какой случайный зверь, то сейчас они уже были покормлены и сидели у какого-нибудь местного старожила. Некромант понимал, что его ждут в деревне, оттого и бесился. Скорее всего, Варежки уже успели послать гонца к храмовникам, и у Тёмного оставалось всего два-три дня до того, как они сюда придут.

– Ничего-ничего. И не таких ловили! И не с такими справлялись! Вот заберу своё, и тогда у меня даже храмовники попляшут!

Мы брели по лесной тропе, которая уже давно отошла от ручья и петляла меж деревьями. Маг был задумчив и поглядывал на своих слуг, словно вспоминая что-то. Когда его взгляд остановился на мне, он сощурился и заговорил.

– Эй ты, Молчун! Ближе подойди ко мне.

Я безропотно ускорил шаг, чувствуя силу уз, окутавшую мои ноги. Остальные, даже не смотря на меня, расступались, пропуская к магу.

Некромант оглядывался по сторонам, нервно потирая руки. Шла уже третья ночь, а он не достиг запланированного. Кроме того, он потерял троих мертвяков из семнадцати поднятых, а пополнить свой отряд не мог. Маг поравнялся со мной, держась на достаточно большом расстоянии, чтобы в случае чего успеть отскочить.

– Ты же сказал, что мальцы на тракт пошли? Как же вышло, что мы в ловушку к ним угодили? Обманул меня?!

Глаза мага сверкнули, отчего мне стало совсем не по себе. Делая вид, что ничего не понимаю, я продолжил брести, не глядя на него, и попытался замычать. Из грудной клетки, скрытой обрывками старой одежды, вырвался лишь тихий хрип. Маг истерически засмеялся.

– Мертвяк обманул. Ишь чего навыдумывал себе! Весь день не спал, и уже мерещится всякое. Ничего, скоро дойдём и сожжём деревню дотла. Ни одного дома целым не оставим!

Тёмный продолжил идти, разговаривая сам с собой, периодически посмеиваясь над своими мерзкими шутками. Я же размышлял о том, как быть дальше.

Деревня встретит нас сильным отпором. Скорее всего, половина отряда поляжет, хотя, кто его знает, может быть, и уцелеет больше. Неупокоенных убить обычным оружием почти невозможно, а единственный зачарованный меч – у мальчишки. Лишь бы не отдавал никому! Клинок будет действовать как надо только в его руках…

От внезапно пришедшей мысли о клинке, я чуть не остановился как вкопанный.

Клинок… Что же это за оружие такое? И почему только малец им воспользоваться может? Неужто он для жителей нашей деревни специально был создан и зачарован? Да, точно, видимо так и есть… Подарен он был кому-то из деревни ещё в древние времена, когда деды наши по земле ходили. И переходил от старосты к старосте, из поколения в поколение!

Это я вспомнил. И тут же вспомнил дневной сон, как собирался с мужиками идти куда-то. Кого-то остановить мы пытались – уж не деда ли некроманта нашего?

В размышлениях я и не заметил, как мы добрались до самих подступов к Варежкам. Некроманту не терпелось начать наше грязное дело, поэтому он совершил большую ошибку: кинул сразу всё тёмное войско вперёд. Я почувствовал опасность, поэтому немного отстал от основной своры мертвяков. А те что есть мочи неслись на деревню, в исступлении мыча и предвкушая скорую добычу. Трое мертвецов в арьергарде отряда резко остановились и начали выть, после чего их тела вспыхнули ярким синим пламенем: жители успели подготовиться ко встрече с нежитью. Некромант завопил:

– Остановитесь! Стоять! Не то убью сам!

Оставшееся войско встало на месте, подёргивая головами и принюхиваясь. На защиту деревни вышли несколько мужиков с лопатами, вилами, топорами – видимо, все остальные из деревни уже убежали по соседним сёлам, а эта небольшая кучка смельчаков осталась, чтобы хоть как-то задержать наступающую тьму.

Защита от нежити на этот раз была не руническая: у жителей деревни просто не было достаточно времени, да и ингредиентов у детей явно не осталось после предыдущей ловушки на тропе, а найти их быстро было тяжело. Против нас поставили простые, но действенные силки, освящённые местным попом.

Защитники стояли перед нами, а мы всё ждали, когда некромант разрешит нам прорываться дальше. Тёмный что-то прошептал, и я каким-то внутренним зрением увидел отделившийся от него теневой силуэт – видимо, маг решил проверить наличие ловушек своей астральной проекцией. Мы молча выжидали, а он, покружив немного над подступами к деревне, вдруг на мгновение завис над мужиками, а затем рухнул вниз. Мы услышали страшный крик боли, страданий и ужаса. Мужиков охватила паника. Внезапно они кинулись друг на друга, размахивая своими орудиями и обрушивая их на головы своих же друзей.

Я молча смотрел, как былой отряд постепенно уменьшается. Мужики падали: кто – насаженный на вилы, кто – с отрубленной рукой, а кто-то – просто задушенный голыми руками. Некромант сотворил страшную иллюзию, заставив поверить незадавшихся воинов в то, что они дерутся не друг с другом, а с нежитью. Наконец, остался только один боец. Он стоял тяжело дыша. Когда с его глаз спал морок, он страшно закричал, и, поняв, что натворил, упал на колени и зарыдал.

Некромант поднял руку и пробормотал:

– Если хочешь сделать что-то хорошо, то сделай это сам. Вперёд! Только не вздумайте слопать последнего, он мне ещё нужен. Приятного аппетита!

Отряд мертвецов бросился к трупам, пробегая мимо стоящего на коленях бойца. Казалось, тот ничего не видит, но, когда некромант подошёл прямо к нему и поднял его за подбородок, боец вздрогнул. А затем глаза его расширились от вновь вернувшегося кошмара.

– Я помогу забыть тебе всё, что ты сотворил здесь. Только скажи, куда направились дети. Ты же понимаешь, что это они наслали на вашу деревню проклятие?

– Дети… Какие дети?

Некромант раздражённо повёл плечами.

– Понятно. По-хорошему не хочешь, значит. Ну что ж…

С этими словами Тёмный обхватил голову мужика руками. Перчатки засветились алым светом, а маг что-то затараторил. Из ушей, глаз и носа бедолаги потекла кровь, а сам он дико закричал. Запахло жареным, и, если бы у меня был желудок, то наверняка его бы вывернуло наизнанку. Маг проник в воспоминания мужика, не позаботившись о том, чтобы сохранить вояке рассудок. Тёмный поджаривал его мозги, вонзаясь крючковатыми пальцами в виски. Завершив сие действо, маг отпустил бездыханное тело несчастного на землю.

– Слуги, ко мне!

Мертвецы, которых осталось всего одиннадцать вместе со мной, медленно подошли к своему хозяину. Я почувствовал запах свежей крови, покрывающей их с головы до ног.

– Остолопы! Пока мы тут прохлаждаемся, детки вместе с гонцом рванули по тракту к храмовникам. Выдвигаемся немедленно! Здесь есть короткая тропа, проходящая прямо через Утюжий Ров – вечное логово разбойников, промышляющих на тракте. Пройдём мимо них. Вперёд! Рассвет скоро уже, а значит, надо успеть к восходу добраться до леса. Старшую девчонку Алёнкой звать, а про мальца ничего не получилось выведать, да и неважно это. С чего я вдруг с вами разговаривать по душам начал?! Быстро в лес!