Все равно

Артем Артемов
100
10
(1 голос)
0 0

«…Ведьма потому, что ведьма. Оне издревле там, за деревней-то. Никто уж и не упомнит, когда поселились, всегда были… Скотину заговорить, лихо отвести, порчу снять — все знают к кому идтить. <…> Оне голову морочат так, что люди себя забывают. А то давно б их спалили, ишшо до советской власти, не посмотрели б, что хворых выхаживают. Не знай, сколь выходили, да сколь взамен уморили».

Книга добавлена:
12-05-2024, 00:28
0
140
8
Все равно

Читать книгу "Все равно" полностью



Солнце и туман

Решение переехать на время беременности в деревню было не то чтобы спонтанным, но довольно внезапным. Как-то все сложилось одно к одному: пустовал старенький дедовский дом, за которым некому было присматривать. У меня набралась неплохая сумма на счету, вполне достаточная, чтобы устроить себе продолжительные каникулы в деревне. Света забеременела, даже не успев толком начать поиски работы. Нет, ребёнок был желанным, просто мы планировали хотя бы пару годиков подождать. Но если ему не терпится — мы только за. Ну и, конечно же, обоюдное желание сбежать куда-нибудь в глушь, подальше от толкотни, пыли, шума, суеты и грязи большого города. К скрипу деревянных половиц, тихому потрескиванию дров в печи, мычанию коровы в соседском сарае, и истерично-деловитым воплям разноцветных петухов по утрам. Конечно, мы были не совсем безголовыми, чтоб доверить будущее семьи деревенскому фельдшеру, наблюдаться Света собиралась в городской больнице, и рожать мы тоже хотели вернуться заранее. Благо, ехать от города до нашей «глуши» от силы полтора часа.

Я оформил себе административный отпуск и, оставив Свету собирать вещи, поехал проводить рекогносцировку местности. Деревенька, где стоял почти вековой дедовский дом, называлась Речицы. До местного райцентра (и, значит, больницы, если вдруг что) от Речиц было километров восемь. При этом райцентр активно рос в сторону Речиц, а окраина деревни понемногу проклевывалась добротными коттеджами ему навстречу. Так что в ближайшие десять лет Речицы обещали стать пригородом. Дедов дом, тем не менее, располагался в дальней от райцентра, старой части Речиц, где ни коттеджей, ни асфальтовых дорог не было. К моей великой радости до сельского магазинчика в середине деревни асфальт таки проложили, а грунтовку дальше наконец-то отсыпали щебнем, так что до самого дома удалось добраться без особых хлопот. В былое время после дождей тут могли проехать только трактора и уазики.

Дом пустовал и готовился на продажу, но после радостной вести о внуках родители, недолго думая, согласились с продажей не спешить. Они вообще с энтузиазмом поддержали наше со Светой решение устроить себе «экологически чистые» каникулы в родовом гнезде. Добротное и крепкое строение было поставлено руками деда и прадеда 70 с лишним лет назад и содержалось в относительном порядке до сих пор. Бабка Вера была крепкой, энергичной и неутомимой особой, уговорить её присесть было целой проблемой, так что хлопотала по дому она до последнего вздоха. Так и ушла она на бегу, нашли её в сенях на всходе. Неплохо, я думаю, для 83 лет, земля ей пухом. После этого пару лет за домом смотрели родители, раза три-четыре в год наведываясь туда и поддерживая порядок. Старое дерево потемнело и пошло потеками, но это лишь придавало дому какой-то уютный и вековечный вид. Он словно говорил: «Сколько стоял, столько и ещё простою, меня на века строили».

Ворот было двое — дверь для людей и двустворчатые широкие — для въезда во двор. Войти в ворота и от них в дом — два шага, но все они были заперты изнутри на могучие металлические засовы толщиной в два пальца, а двустворчатые ещё и подперты, чтоб ветром не раскачало. Пробраться в законсервированный дом можно было через палисад и двор, но и это было не так-то просто, все закрывалось на хитрую систему замков, замочков и шпингалетов, которую сторонний человек не вдруг разгадал бы. Но я-то не сторонний.

Воду и канализацию в дом провели еще при жизни бабы Веры, газ и свет и вовсе в незапамятные времена. Унитаз за печкой работал исправно, что не могло не радовать. Водопровод, газовая плита и АГВ тоже живые, старый советский холодильник выключен и пуст, но бодренько встряхнулся, когда я воткнул его в сеть. Ну, совсем хорошо, и электричество, и техника в норме.

В передней все по-старому — шкаф, стол со стульями, старенький пружинный раскладной диван-кровать, трельяж, комод с телевизором. По левую руку, разделенные печью и занавешенные шторками, две крохотные спаленки с панцирными кроватями, на которых лежали высокие, до пояса, стопки матрасов и перин. Везде, где можно, — полиэтилен и покрывала, слегка пахнет пылью, но нет ничего такого, что нельзя исправить с помощью пылесоса и проветривания. Жить можно, цивилизация достаточно близко, чтобы при необходимости быстренько воспользоваться её благами, и в то же время достаточно далеко, чтоб не мозолить глаза. Сеть берет уверенно, телефон показал четыре полоски, а индикатор мобильного интернета демонстрировал даже не E, а H, значит, интернет будет терпимый. То, что доктор прописал.

Я немного прибрался, проверил окна, проветрил, убрал чехлы и покрывала, привел дом в более-менее жилой вид. Уютно, хоть и старое все. Но сейчас нам со Светой хочется чего-то вот именно такого. Старомодного, деревенского, тихого. Не знаю, что на нас нашло, но очень хорошо, что сразу на обоих. И хорошо, что есть возможность. Хотелось поскорее привезти её сюда и, чего уж греха таить, поскрипеть в свое удовольствие старыми кроватями и диванами.

На крыльце меня уже ждал местный представитель кошачьего племени. Бело-рыжей масти, с драной мордой, слегка рваным ухом и нагловато-просящим взглядом.

— Привет, Жулька, — вежливо поздоровался я.

Все коты в этом доме, вне зависимости от пола и эпохи на дворе, были бело-рыжими. И звали их всегда Жульками — Жульетта или Жульен, какая разница. Все равно жулики. Плодились они исправно в течение поколений, без бело-рыжих зеленоглазых жуликов никто этот дом уже и не помнит. Впрочем, четкой прописки в доме мохнатые хитрецы явно не имели, раз уж до сих пор не перевелись. А может, их теперь кормила соседка, баб-Маруся.

Нынешний Жулька приоткрыл пасть и изобразил что-то типа мяуканья, но вышло у него только хриплое сипение. То ли травма, то ли просто лень орать.

— Нет, братец, сегодня с собой ни крошки. Но ты заходи, если что. Обязательно найдем что-нибудь.

— И надолго приехали? — деловито спросил надтреснутый голос из-за ворот. — Витька, ты што ль?

Открыв тяжелую дверь, я увидел сидящую на лавочке у двора соседку. Легка на помине.

— Я это, здрасьте, баб-Марусь, — улыбнулся я, вышел и присел рядом. — Да не знаю даже, надолго или нет. Хотим на полгодика, а там как пойдет. Может, через неделю сбежим, кто нас, городских, знает.

— Эт верно, — закивала старушка, опираясь на палку, которую держала промеж колен. — А я смотрю — машина стоит. Ну, думаю, никак запродали дом-то. Соседи, значить, новые пожаловали. А потом голос знакомый услыхала.

— Пока не продали дом, хотим с женой тут пожить.

— На даче, значица, — кивнула баб-Маруся. — И дому пригляд. Оно правильно, да токмо…

Баб-Маруся призадумалась и пожевала губами. Глянула на меня с сомнением.

— Что такое, баб-Марусь, никак не гожусь в соседи? — засмеялся я.

— Годишься, чего ж. Помню я тебя, маленького ешшо, как к Верке приезжали. Постреленок, да умненький все же. Молодой ты больно, Вить, для мест наших. А тут у нас… Хм. Как бы чего не вышло… — бабка хмурилась и смотрела в сторону.

— Думаете, сопьюсь? — догадался я. — Так я ж не жить сюда, от города отдохнуть только. Да и райцентр близко, вроде не так бедово у вас.

— Да я не об том, — вздохнула баб-Маруся. — Ить ладно, чего я тебе голову морочу. Стариковское это все. Напридумываем себе… — она встала, опираясь на палку, и поковыляла вдоль палисадника к своему дому. Потом остановилась и оглянулась.

— С бабками не болтай особо-то, неча, — озадачила она меня назиданием. — У нас тут свои порядки, деревенски. Так оно тебе самому спокойней будет.

— И вам здоровья, — пробормотал я себе под нос, удивленно провожая её взглядом. С бабками не болтать, значит. Никак, дедки тут ревнивые.

Не спеша проделав все шпингалетно-замочные ритуалы в обратном порядке, я сел в машину и поехал за Светой. Пока ехал по тряской улице старой части Речиц, мне на глаза попалась ровно одна бабка. Я задумчиво задержал на ней взгляд, проезжая мимо. Бабка как бабка. Дурит баб-Маруся на старости лет.

Переезд прошел без сучка и задоринки, кровати в спаленках были опробованы и признаны безумно мягкими и скрипучими. Холодильник, довольный тем, что о нём вспомнили, холодил, как демон — неосторожно оставленное у задней стенки молоко за ночь смерзалось в непригодный к употреблению кирпич. Тихий деревенский быт был просто оглушающе спокойным после городской суеты. Животик у Светы только начинал намечаться, беременность протекала спокойно, смена обстановки неожиданно сильно сказалась на постельной жизни, так что петухов по утрам мы не слышали. Печку растапливали вполсилы: во-первых, не было необходимости, во-вторых, рядом с ней стоял аппарат АГВ. Да и в закутке с унитазом становилось жарковато. Так что по вечерам в подтопке уютно потрескивала пара поленьев, не больше.

Кроме скрипа кроватей, мы со Светой занимались тем, на что никогда не хватало времени в городе. Читали, смотрели кино на ноуте, заблаговременно напичканном с торрентов, торчали в неспешном интернете, просто гуляли по деревне и окрестностям. За огородами журчала небольшая речушка, шагов десять в ширину, с дощатым мостиком, а за ней, через дорогу, лесок. Тихая сельская пастораль.

Баб-Маруся временами заглядывала на чай с пирогами, которые, с переменным успехом, пекла в газовой духовке Света, болтала о том, о сем, расспрашивала о жизни в городе, о родителях, но чаще всего дома были только мы вдвоем. Временами мы могли просто подолгу лежать, обнявшись, смотреть, как в солнечном луче пляшут мерцающие пылинки, слушать, как поскрипывает вокруг нас старый дом, словно потягиваясь на солнце. Это дремотное ощущение деревенской летней тишины трудно передать словами и уж тем более трудно объяснить его прелесть тем, кто предпочитает активный отдых. Но нам двоим было там безумно хорошо. Время бежало, животик рос, деревня нам не надоедала, плановые осмотры проходили спокойно.

Казалось бы, что могло пойти не так?

Была уже ранняя осень, но погода стояла теплая и солнечная. Трава перед домом опять вымахала, и я, проснувшись поутру, решил привести «газон» в порядок. Старую дедовскую косу из сарая я давно уже наточил и освоил, так что теперь мерно взмахивал ей, наслаждаясь терпким запахом травяного сока, когда сзади раздался надтреснутый голос:

— Здрав будь, добрый молодец.

Я озадаченно оглянулся и увидел остановившуюся у двора бабку. Хотя — как бабку. Женщина была, очевидно, очень пожилой, но не согбенной и ветхой, как большинство здешних. В её осанке было что-то сильное, упругое, почти молодое. Притягательное. Я сморгнул, и улыбнулся. Голову напекло, что ли, на бабушек заглядываюсь.

— И вам поздорову, государыня, — в тон ей ответил я, отвесив поясной поклон. — Как вас звать-величать?

— Озорник, — засмеялась бабка. — А я думаю, ктой-та тут такой красивый, да с косой, ну прям как в молодости моей. Антонина Петровна я, баб-Тоня, значица. А тебя што-т не припомню.

— Витя, — представился я. — Виктор, то есть. Олегович. И я вас тут не видел, хотя все лето с женой живем.

— А я в деревню редко захаживаю, на отшибе живу. Покой люблю — лукаво улыбнулась баба Тоня, по-молодому мазнув по мне зелёным взглядом. — Гостей, однако ж, с порога не гоню. Заглядывай в гости-то, Витя.


Скачать книгу "Все равно" бесплатно в fb2


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Рукнига » Ужасы » Все равно
Внимание