Ты еще маленькая

— А тебе Слава нравится? — протягивая мне бутерброд с вареной колбасой.

— Хороший парень, но если ты спрашиваешь, рассматриваю ли я его как своего потенциального ухажера, то нет.

— А Тимур? Он тебе нравится? — еще неделю назад я могла бы ответить положительно, но один зарвавшийся мажор умудрился за один день кардинально изменить о себе мнение.

— Нет, он мне не нравится. Давай не будем о нем говорить, а то у меня настроение портится.

Хочешь не хочешь, вспоминаю все эпизоды «прекрасного» дня.

Убрав со стола, мы сели заниматься, но я быстро сдалась. Меня клонило в сон, и чем больше я боролась с дремотой, тем хуже себя чувствовала. Даже суставы стало ломить.

— Я спать, не могу больше.

— Я еще позанимаюсь, — отрывая взгляд от учебника, произнесла подруга.

Ночью меня стало морозить, только заболеть не хватало! Денег и так минимум оставался, до первой стипендии бы дотянуть, а тут на лекарства тратиться…

Глава 9

Тимур

— Ты меня до дома подбросишь? — будит незнакомый женский голос.

Прежде чем открыть глаза, гашу в себе раздражение. Привык вставать под будильник. Любое вмешательство в мой сон воспринимаю как акт вандализма.

Вспоминаю вчерашний вечер, потом беспонтовую ночь. Секс привычно разгрузил яйца, но я до сих пор на взводе, будто не трахался, а все потому, что видел во сне одну маленькую рыбку. Приходится лежать и таранить стояком матрас. Не хочу тешить самолюбие девки, которую вчера снял в клубе. Свалила бы молча, не жужжала над ухом. Ее схожесть с Рыбоньковой оказалась совсем призрачной, но именно на нее я вчера повелся и пригласил к себе. Не запомнил даже имя. Не исключаю, что просто не спросил.

Поерзав под одеялом, удобнее устраиваю член, чтобы матрас не давил на головку. Подбиваю с одной стороны подушку, отворачиваю от окна лицо. Утреннее тусклое солнце умудряется щекотать глаза.

— Так отвезешь или нет? — делает вид, что не уловила игнор.

— Захлопни за собой дверь, когда будешь уходить, — не поднимая головы от подушки.

Прилетает в спину лишь тихое недовольство, выраженное громким сопением. Оскорбления девица проглатывает, не сомневаюсь, что они крутятся на ее умелом языке.

— Я ушла, — повышает голос на полтона.

Намек зачетный, только я не собираюсь останавливать ее. Утренний секс мне нужен, но не с ней. Лучше в душе передерну. Изначально плохая идея была тащить ее к себе.

— Поправь штору, — не ожидал, что она выполнит просьбу. Приятный полумрак окутывает спальню, я даже открываю глаза чуть раньше, чем начинает играть будильник. Растираю глаза. Нужно идти в душ. Но моя ночная гостья мнется где-то за спиной. Не слышал, чтобы она уходила.

— У меня денег нет на такси, не одолжишь? — перестаю раздражаться, не собирается она меня преследовать. У девчонки тупо нет денег.

— Возьми сколько надо в заднем кармане брюк, — поднимаюсь с постели, не удосуживаясь прикрыться, направляюсь в душ. Что она там не видела и не пробовала?

— Не боишься, что я все заберу? — шуршит за спиной новыми купюрами. Вопрос оставляю без ответа. Улавливаю в ее голосе тонкую манипуляцию. Если ошибся, лишусь тридцатки, приблизительно столько оставалось вчера в кармане. В любом случае она их отработала.

Включаю душ, не дожидаюсь, когда пойдет теплая вода. Сунуть голову под холодную воду с утра стало уже привычкой. Мигом взбодрился. Каменный стояк дрогнул, но не опал до конца.

Рыбка…

Увидел ее, глазам не поверил. Запрещал себе о ней думать, но девчонка упорно лезла в голову весь год. Теперь она здесь.

Маленькая, хрупкая, хлопающая своими невинными серо-зелеными глазками. Красивая и томительно нежная девочка с залипательной фигурой. Не только мой взгляд залипает на ней, и это бесит сильнее, чем хотелось бы.

Таких девочек в ЗАГС ведут, целки лишают на лепестках роз. Не вижу я себя в отношениях на всю жизнь. А по-другому с рыбкой как? Потрахались и разошлись? Стоит представить ее с другим, нутро обжигает неконтролируемая яркость.

Напоминаю себе, что она маленькая, пусть подрастет. Противоречу самому себе, когда закрываю глаза и вспоминаю, как сминал ее вкусный рот. И мало мне было этого поцелуя. Настолько мало, что отправился искать ее доступную копию.

Громкий хлопок двери известил, что в доме я остался один. Можно не задерживаться в душе.

Возле брюк лежит несколько купюр. Я не считаю, сколько она взяла. Надеваю свежее белье, аккуратной стопкой сложенное в шкафу. Лера дрочит нас с порядком, но в моем шкафу, как и в доме, этот порядок обеспечивает домработница.

В универ я приезжаю за двенадцать минут до начала лекции. Обычно я так не спешу. Нажимать на педаль газа меня подталкивает не стремление обзавестись новыми знаниями. Признаю, что хочу увидеть рыбку. Оправдывать свое желание ничем не буду.

Ветер с дождем бьет в лицо, дохожу до лестницы с козырьком, где стоят мои друзья. Стряхивая с волос капли, здороваюсь с парнями. Влажную ладонь прячу в карман куртки.

Цепляю взглядом каждую блондинку, но не вижу ту, из-за которой стою до сих пор на улице.

Возможно такое, чтобы она пришла намного раньше и уже сидит в аудитории? Не двигаюсь с места, потому что в это время замечаю у ворот жмущиеся друг к другу хрупкие фигурки под одним зонтом. О чем-то негромко спорят, но, дойдя до входа, умолкают как по команде.

Оглядываясь вокруг, молчаливо требую убрать от нее взгляды.

Проходят мимо. Не здороваются, даже взгляд не поднимают. В коридоре останавливаются возле расписания. Подружка водит пальцем по стенду, что-то выговаривает Ксюше, рыбка подпирает спиной стену, но в какой-то момент начинает по ней сползать…

Глава 10

Тимур

Если бы не моя реакция, отточенная многолетними тренировками, рыбка сейчас лежала бы на полу. Совсем легкая, почти не чувствую ее веса. Рост выше среднего, а весит не больше сорока пяти килограмм. Не думаю, что это нормально.

Вокруг поднимается суета, попадаем в окружение студентов. Всем ведь интересно, что происходит. Мне тоже интересно, что с малышкой?

— Отпусти меня, — требовательно у нее не получилось произнести, хотя старалась.

Игнорирую просьбу, мне не нравится ее потухший взгляд, хриплый голос и нездоровый румянец на щеках. Мне кажется, или она горит? Руки заняты, и я не могу проверить. Не исключаю, что это моя реакция на ее тело в своих объятиях. Сексуальный подтекст стараюсь не замечать, но удается с трудом. Организм привычно реагирует на эту девочку.

— Разошлись! — давлю взглядом собравшихся зевак. Парни, с которыми давно общаюсь, никак не реагируют на мое поведение, хотя даже мне оно кажется странным.

Взглядом цепляюсь за рыжие волосы впереди в толпе, Злата опять опаздывает, не смотрит по сторонам, отличница несется в аудиторию. За ней следует Макар. Кто его не знает так хорошо, как я, никогда не подумает, что этот парень сытый и довольный. Вот у кого утро задалось, ночь наверняка тоже.

Прижимая к себе мелочь, двигаюсь в сторону кабинета медиков. За четыре года впервые к ним наведаюсь. Со спортивными травмами обращаюсь к своему доктору, с простудами – к Лере. Жена моего брата мама троих детей, хочешь не хочешь, обучишься азам медицины. Уколы в задницу научился сам себе ставить, было бы назначение.

— Отпусти, — дергает за куртку Ксюша. Попытки вырваться такие слабые, что я их не замечаю. — Со мной все хорошо... Голова закружилась... Не позавтракала… — неубедительно лепечет.

Замечаю, как от слабости опускаются веки, будто ей тяжело держать глаза открытыми. Пусть продолжает уверять, что с ней все в порядке, пока не услышу это от врача, не отпущу.

Медленно рассеивающаяся толпа остается за спиной, сталкиваюсь с Макаром у лестницы. Он провожает взглядом свою невесту, не сразу замечает меня с ношей на руках.

За нашей спиной маячит подруга Ксении, не помню, как ее зовут. Просит отпустить подругу. Собралась ее проводить домой.

— Что с ней? — сурово смотрит на меня Макар.

Серьезно? Думает, я девчонку довел?

— Не знаю, чуть сознание не потеряла, — давлю в себе злость на друга, но отвечаю сквозь зубы.

— Со мной все в порядке, — в который раз уже повторяет рыбка.

— Ты к медикам?

— Да, — отвечаю другу. Больше говорить ничего не приходится, он молча вызывается сопровождать.

Дверь открывает Макар. Из-за стола подрывается медсестра в светло-голубом брючном медицинском костюме. Заправляет русые волосы за уши. В помещении стоит запах лекарств и антисептика, будто только что обрабатывались поверхности. Голова сама опускается к волосам девушки, вдыхаю аромат весенней свежести и ягод. Значительно лучше антисептика.

— Где док? — пока осматриваюсь, интересуется Макар, буравя взглядом женщину лет сорока.

Та стремительно бледнеет, не хватало, чтобы она сейчас сознание потеряла под взглядом друга. Макар демонстративно смотрит на запястье, разворачивая наручные часы циферблатом к глазам.

— Он сейчас подъедет, немного задерживается. Могу чем-нибудь помочь? — не скрывая волнения.

— Девушке стало плохо, — думаю, она и сама догадалась, потому что смотрит на Ксюшу.

— Кладите на кушетку, — спешит застелить поверхность одноразовой простыней.

Рыбка умоляюще смотрит на меня. Кто-то, видимо, не любит врачей. Ловлю себя на мысли, что Ксюша идеально вписывается своей хрупкой фигурой в мои габариты. До сих пор не чувствую ее веса, но ярко ощущаю жар в своем теле. Отпускать ее желания не появляется, даже когда кушетка уже подготовлена для пациентки.

— У нее температура, — я и забыл, что за нами плелась ее подруга.

Сурово смотрю на Ксюшу. Зачем, спрашивается, вышла из дома в таком состоянии? Сверлим друг друга взглядами, одна маленькая рыбка где-то находит силы мне противостоять. Злость придает сил?

Макар кладет ладонь Ксении на лоб, игнорируя попытку увернуться.

— Она горит, — констатирует он.

— Кладите сюда, — повторяет медсестра.

Нехотя опускаю Ксюшу на кушетку. Замечаю, как она сжимает кулаки до побелевших костяшек. Чего так нервничает?

— Ты чего так напряглась? — нависаю над ней.

Ответить не успевает, в кабинет входит врач, на лице мелькает удивление, но он быстро берет себя в руки.

— Опаздываете, — недобро смотрит Макар на него.

Зарплаты в «Прогрессе» значительно выше средних по стране, поэтому, понимая, кто стоит перед ним, доктор начинает рассказывать об утренних пробках.

— Мне это неинтересно, осмотрите девушку, — резко перебиваю. Пока он оправдывается, ей может стать хуже.

— Я попрошу всех выйти, — обычные слова, которые произносит врач, но во мне они отзываются злостью. Не хочу оставлять Ксюшу. Чувствую ее волнение, оно вспыхивает во мне глухой яростью.

Заставляю себя выйти. Уже за дверью кабинета, анализируя свои чувства, прихожу к выводу, что во мне говорит совесть. Ксюша могла заболеть по моей вине. Видимо, ее подруга тоже так считает, зыркает зло из-под бровей.