Саша, Саня, Шура

- Не, если места нет, так и черт с ним, вернусь сейчас.

- Да все в порядке, найду тебе келью какую-нибудь! – словно стряхнул с себя временное оцепенение Браун. – Отпускай водилу. И, раз уж ты тут… Я с тобой посоветоваться хочу по поводу пары домиков, там… В общем, на месте надо смотреть. Это там, наверху, они самые дальние. Метров пятьсот вверх по склону осилишь?

- Чего ты меня в пенсионеры записываешь? – фыркнул Саша.

- Да я не на тебя, а на обувь твою грешу, - отозвался Гена, кивнув на Сашины кроссовки. – Там наверху не чищено.

- А у тебя не такая же?

- А у меня валенки есть! – похвастался Генка. – Тут без валенок зимой и резиновых сапог весной и осенью делать нечего по территории. Это постояльцы по дорожкам ходят. А мне в любую дыру надо пролезть. Слушай, а у тебя какой размер ноги, сорок пятый?

- Сорок шестой, - немного смущенно отозвался Саша.

- Хорошо тебе, можно дайвингом без ласт заниматься, - со смешком ответил Браун. – О, пойду, спрошу-ка я у Лёньки, у него ласта вроде тоже здоровая, может, тебе его валенки подойдут.

- Пошли, - кивнула Саша. - Мне бы еще руки помыть. И, это… Может, перекусим чего-нибудь?

- Я на кухне бутербродов и термос прихвачу, там и поедим, наверху, идет?

- Идет! – с радостью согласился Саша.

Валенки разнорабочего Лёньки оказались Саше впору. И, прихватив завернутые в вощеную бумагу бутерброды и термос, двое друзей отправились вверху по склону.

По дороге Генка рассказывал про проблемы с верхними домиками, излагал версии о причинах этих проблем и предлагал возможные варианты их решения. А Саша в который раз изумлялся Генкиным талантам.

Генрих Браун был прирожденным менеджером. Сам Александр почитал слово «менеджер» ругательным и синонимом слова «бездельник». Так называются люди, которые ничего толком не умеют. Но бывают и такие, как Браун. Которые умеют все.

Браун специализировался на раскрутке объектов в сфере туризма и гостиничного бизнеса. Брал нулевые или убыточные проекты – и рождал их заново. Сашка поражался, сколько для этой работы всего надо было знать, уметь, понимать, со сколькими людьми уметь ладить, договариваться, контролировать. Для этого всего нужны совершенно особенные мозги, которые у Генки как раз наличествовали. И совершенно сумасшедшая энергия. Которая у Генки тоже была. Он порой напоминал Саше шаровую молнию – невысокий, крепко сбитый, с подвижным лицом, живыми глазами и большим открытым лбом, плавно переходящим в раннюю лысину, что его совершенно не портило. Геннадий Браун всем своим видом излучал энергию, обаяние и жизнерадостность. И не симпатизировать ему было невозможно, чем он беспардонно пользовался.

Завершив свое совещание «в верхах» под чай и бутерброды, они уже в сумерках спустились вниз. В корпус вошли с обратной от дороги стороны, через служебный вход. В десятке метров от которого уже дымила печкой фурако, грея воду в ожидании гостей. Непрошеные воспоминания тут же стали всплывать в памяти, и Александр тряхнул головой, прогоняя их. Тоже мне, нашел время.

Александр с Геннадием прошли через холодный склад, кухню и оказались в коридоре. С одной стороны была лестница на второй этаж, с другой открывалась арка, ведущая в общий холл, который Генка называл кают-компанией. Оттуда слышались голоса, смех, и даже по тому небольшому фрагменту помещения, что просматривался через арку, становилось понятно, что там много людей. Они сидят за столами, что-то едят и что-то пьют, кто-то сидит у камина, а кто-то играет в бильярд. И снова вернулись воспоминания. О том, как несколько месяцев назад в этом помещении были всего два человека. И все поверхности были их – и диваны, столы, и барная стойка, и бильярдный стол. И около камина они тогда…

- Пошли, покажу твою келью, - дернул Сашу за рукав Браун.

Может, зря он решил остаться? Все ему тут напоминает о том, что он потерял. Но, ведомый Генкиной рукой, Александр все же пошел дальше.

Его комната располагалась в самом конце коридора первого этажа и по размерам вполне походила на келью. Уместила она только кровать – слава богу, вполне нормального размера, и тумбочку. На стене были прибита пара полок и крючки для одежды.

- Извини, чем богат, - пожал плечами Гена. – Реально все битком забито.

- Мне хватит, - уверил товарища Саша. – Спасибо.

Оставшись один, Александр распотрошил рюкзак, достал оттуда брошенные по старой привычке на всякий случай чистые трусы и футболку и пошел в душ, который располагался тоже в конце коридора.

Когда он вернулся в комнату, там было уже темно. Наступил ранний зимний вечер. Саша подошел к окну. Его «келья» выходила окном на лицевую сторону здания, ту, что повернута к дороге. Там, за окном, снова шел снег и присыпал стоящие на парковке автомобили. Саша вел взглядом по длинному ряду машин. И вдруг замер. Практически напротив входа, хорошо освещенный фонарем над дверями, стоял знакомый синий кроссовер с багажником на крыше.

***

Это был тот самый кроссовер. И эта была та самая девушка, его владелица. Саня сидела за длинным столом, занятым большой, шумной и исключительно мужской компанией. Перед девушкой стоял высокий бокал с пенным, и она чему-то заразительно смеялась. Оболенский замер в арке входа.

Первые несколько секунд он просто любовался. Он, оказывается, соскучиться успел. Да что там соскучиться – стосковался он. И теперь жадно вбирал взглядом знакомые черты – россыпь пепельные волос, румянец на скулах, блеск голубых глаз и зажигательная улыбка. И только потом Саша понял, что веселье за столом имеет откровенно алкогольное происхождение. Вся столешница была уставлена различными напитками – в таре и посуде. Бутылка водки, бутылки с вином, кто-то развлекался портвейном, кто-то – коньяком. И пивные бокалы – со светлым и темным.

- О, а вот и повелитель тепла и света! – Александра заметили и замахали руками. Среди этой толпы действительно была пара-тройка знакомых лиц. – Твое величество Электричество, иди к нам!

Он не смотрел на этих знакомых и не знакомых. Он смотрел на нее. Ждал, когда обернется. Когда и она заметит.

Заметила. Мазнула равнодушным взглядом голубых глаз и отвернулась. И вернулась к оживлённому разговору, который вела с соседом слева. А сосед слева больше, кажется, не слушал Саню, а пялился на ее грудь. На девушке под мягкой футболкой явно нет белья. Саша точно знает, что там, как там все. А этот лысый просто пялится. И представляет, наверное. И чуть ли не захлебывается слюнями!

Впервые в жизни в Саше проснулось желание ударить незнакомого человека. Драться Сашке доводилось, и часто – в юности навыки, полученные в секции бокса, требовали дать себя проявить. И характер способствовал. Но всегда находился повод. Сейчас же у него чесались кулаки вмазать человеку, которые виновен был только в том, что сидел рядом с не той девушкой. А для Саши она была той. Той самой.

Она громко рассмеялась, запрокинув голову и обнажив ровные белые зубы. Лысый рядом, кажется, был уже готов начать облизывать всю ее – начиная с длинной сильной шеи. Саша скрипнул зубами и отвернулся.

- Оболенский! Сашка! Ты куда? Иди сюда, тут водка вкусная!

Не вкусная она, Александр проверял. Не ответив и даже не обернувшись, Саша прошел в сторону раздачи с кухни, взял тарелку с какой-то едой – и ушел ужинать в свою комнату. Смотреть на это все у него не было никаких сил. И за себя он уже не мог отвечать.

Саша ел, не чувствуя вкуса. Он вообще не понимал, что в тарелке. Гречка с говядиной, кажется. Или картошка с курицей. Он не понимал вкуса и просто механически жевал и глотал, глядя пустым взглядом в окно. И все равно вздрогнул от едва слышного в его дальней комнате взрыва хохота из кают-компании.

Веселитесь, голубчики?

Так, надо пустую посуду отнести.

В кают-компании был, что называется, дым коромыслом. Бутылок на столе прибыло, и градус веселья повысился. Он первым делом нашел взглядом Саню. Она сидела на прежнем месте, и снова полный бокал пива перед ней – интересно, какой по счету? И тип слева уже явно ее мысленно раздел и поимел во всех возможных позах – судя по масляному взгляду.

- Оболенский, ты чего ломаешься? – громко прокричал ему кто-то, пока он ставил посуду на поднос. – Новый генератор надо обмыть, а то работать плохо будет. Скажи, Генри?

Браун стоял у стойки бара, проверял какие-то бумаги. Он поднял взгляд, посмотрел на Сашку – и отчего-то нахмурился. А потом махнул рукой и снова на пару с барменом уткнулся в бумаги.

- Ну Сашо-о-ок! – кто-то неугомонный испытывал его терпение. Александр терпеть не мог, когда его называли «Сашок». – Иди к нам, с девушкой красивой познакомим. Она тут такие удивительные вещи рассказывает про резиновые члены, да же, Сань?

Зубами уже скрипеть бесполезно. Надо что-то другое делать. Все нутро его требовало действий, вопило просто.

- Ну что ты все мои секреты рассказываешь?! - раздался неестественно манерный Санин голос. – Нечего всем подряд мои маленькие тайны выбалтывать.

Оболенский резко обернулся.

Они там уже пьяные все. И она тоже. И лысый уже ненавязчиво положил руку на спинку ее стула, и стеклянным взглядом смотрит, как девушка делает глоток пива, а потом медленно слизывает пену с верхней губы.

Так.

Все.

Он успел резко отодвинуть стул, вздернуть Саню за руку, обхватить за талию и закинуть на плечо, прежде чем кто-то что-то понял. Первой реакцией был взрыв хохота. Потом ему всадили кулаком в левую почку. Потом посыпались пьяные комментарии – один другого сальнее и похабнее. А на его спину посыпались отнюдь не слабые удары Саниных хрупких девичьих кулаков. Ничего, у него спина крепкая. И Саша продолжил быстро шагать в сторону своей комнаты.

Там он безо всякого пиетета бросил свою ношу на кровать и запер дверь. Это он сделать успел. Но когда отвернулся от двери – Саня была уже на ногах.

Красивая. И злая.

- Оболенский, ты охренел в край! – прошипела она. – Немедленно выпусти меня отсюда!

- Я охренел?! – Саша шипеть не умел. Он умел только орать. - А ты не охренела, девочка? Что ты себе позволяешь? Ты ведешь себя как шлюха!

Спустя секунду Александр Оболенский получил первую в жизни пощечину.

Больно!

- Не смей так меня называть!

- А как это называется?! Сидишь, бухаешь с мужиками, каждый из которых мечтает тебя поиметь?!

- Почему же мечтает? – вместо шипения теперь издевательски протянула Саня. – Может, среди них есть те, с кем мы уже успели на практике проверить!

- Ты соображаешь, что говоришь?!

- Я – вполне! Я взрослая женщина, и имею право спать с тем, с кем хочу.

У Саши потемнело в глазах.

- И с кем, из тех, кто там сидел, у тебя уже было?

- Кроме тебя? – издевательски уточнила она. А ему показалось, что у него в крови адреналин сейчас закипит. Он же думал об этом!

- Сколько?! – прорычал он. Но она лишь рассмеялась – зло и белозубо.

- Тебя это не касается. Это мое личное дело! Выпусти!

- Что, так секса хочется?!

- Очень!

В их взаимном крике наступила вдруг пауза – внезапная и звенящая. А потом Саша произнес – уже негромко.

- Как скажешь.

И через секунду он резким толчком в плечо уронил девушку обратно на кровать. Но ему снова не дали большой форы – Саня тут же попыталась встать. А он попытался ее прижать к матрасу.