Вредина для нахала

Глава 1

— Я падаю! — верещу испуганно.

Почему именно сегодня я решила, что пора научиться кататься на коньках⁈

— Давай уже, Алёна, не дрейфь! Трусы с начесом перестают греть, и того красавчика около ёлки сейчас уведет тощая белобрысая коза, — недовольно бурчит Катя, показывая рукой на двоих неподалеку от нас.

Рискуя свернуть шею, я поворачиваю голову в их сторону. Симпатичная пара. Она — высокая и стройная девчушка, совсем не похожа на козу.

Но подруга не унимается:

— Хотя… она такое дерево, что он не особо-то и клюёт! Дуб или берёза, — фыркает она и игриво накручивает прядь волос на палец. — Божечки, вот это генофонд! Я бы с ним…

— Вполне себе симпатичная «береза», — балансируя на грани падения, комментирую я. — Катюнь, ты серьезно думаешь, что он пришёл сюда с этой девушкой, чтобы клюнуть на тебя?

— Они не вместе! А ты — зануда. Сама толкай свой костлявый зад! Тебе с такой грацией только три кота и светят. Ну ещё вон тот дед из проката коньков.

— Ох и язва же ты, Катька, — отвечаю, оглядываясь на дедулю.

— Миронова, ты достала! Я тебе не нянька. Стой тут и жди своего принца на седой моли, а я поехала! — Катрин действительно разворачивается на сто восемьдесят градусов и, виляя задом, уезжает в закат.

Су-у-у-щий беспредел! Иуда, а не подруга…

— Не забудь снять трусы с начёсом! — не сдержавшись, кричу ей в спину.

Блин, не могу поверить: она правда меня бросила на льду. Одну.

Посреди катка! Я же даже до выхода не докачусь…

— А что ты имеешь против них? — за спиной внезапно звучит приятный мужской голос и, Катькин объект «любви», объехав меня по кругу, предстаёт во всей своей статной красоте. — Трусы вполне неплохи для тепла. Мы в детстве вообще все в колготках ходили, — заканчивает он, улыбаясь.

Вспоминаю детские фотоснимки — а ведь он прав. Было дело… Получается, мы с ним почти ровесники?

Оглядевшись по сторонам в поисках иуды и «белобрысой берёзы», я никого не обнаруживаю и решаю ему улыбнуться. Выходит, Катя была права, и они с той блондинкой не вместе?

Это удача? Красивая удача, стоит отметить.

Первое негласное правило девушек: не знаешь, что сказать — улыбнись и поправь декольте. Работает безотказно. Правда, пуховик вторую опцию жёстко урезал, пришлось брать лицом.

Интересно, что еще он услышал из нашего разговора? И почему так внимательно меня рассматривает?

— Вы так отчаянно посылали вибрации в мою сторону, что чуткий эмпат решил не оставлять снежную нимфу одну, — улыбается этот джентльмен, слегка наклонив голову.

Ну разве можно устоять перед такой улыбкой с ямочками и зелёными глазами? Мой персональный краш!

И, да, возможно, я рассуждаю как последняя малолетка, но отчего-то хочется высунуть язык и брякнуть: «Клава Кока, сорян! Иди танцуй корпоративы в других местах, потому что под этой ёлкой сегодня выступают Алёна и зеленоглазый СуперЛето».

Какое-то несвойственное мне поведение…

Ладно, нужно же что-то ответить, а то пока я тушуюсь, мой супермен стоит и мёрзнет.

Открываю рот и сразу же закрываю его, потому что сверху падает кусок снега. Кто победитель по жизни? Спасибо, что не голубиный помёт.

— Ты, кажется, слишком долго здесь стоишь и начинаешь превращаться в снеговика, — стряхнув с моей шапки снег, парень вдребезги разбивает весь романтический флёр момента. — Нет, серьезно, твой нос такой красный, что рискует отвалиться. В первый раз на льду?

— Да, — только и могу выдохнуть я.

Вот так прекрасный принц и превращается в Стэна какашку… Привет, «Южный парк», я скучала.

Снежком, что ли, в него запустить?

Итак, что мы имеем? С одной стороны — однозначно бывшая подруга, которая бросила мамонтенка одного на катке, и с другой стороны — один разжалованный конь, который может откатить меня к бортику, а там уже поползу на выход, обратно к земле. К сожалению, выбор невелик и очевиден.

— Ты же не обиделась? — хитро улыбаясь, спрашивает этот… человек.

А вот и не дождешься! Улыбалку свою на других дурочек тратить будешь, кобелина. Да и вообще, он не в моём вкусе. Видимо, от холода не разглядела.

Я люблю высоких, спортивных, зеленоглазых, темноволосых мужчин. И обязательно с высоким интеллектом, отменным чувством юмора. А этот… ну не в моём он вкусе. Совсем не подходит: глаза мутно-зеленые, волосы не вороново крыло, бицепс явно не дотягивает, а про ум вообще молчу. Прынц уже даже не конь, а разжалован в извозчики.

Тем более, что нашу «идиллию» прерывает одна лошадка.

— Алёночка! — Катькин визг стремительно закладывает мои уши.

А она-то здесь откуда? Иуду замучила совесть, и она вернулась?

Зеленоглазое такси морщит нос, словно проглотил лимон с перцем, и я почти проникаюсь к нему сочувствием.

— Я обыскалась тебя, дорогая моя! Подумала, что ты уехала без меня, — визг переходит на ультразвук и сиськи 3+ наваливаются на спину, рискуя раскроить мой позвоночник.

От неожиданности я даже охнуть не успеваю.

Весовые категории у нас с Катькой сильно отличаются, к сожалению, не в мою пользу, и мы начинаем заваливаться на парня. Конечно же, вдвоем. Ну а как еще? Ибо мои сорок девять кэгэ против шестидесяти пяти и двух «спелых дынек» никак не устоят.

«Господи, пусть он будет толстым или сильным и удержит нас, ну или хотя бы не свалит в закат! Мой нос этого не переживет», — успеваю помолиться перед падением.

Однако чуда не случается и сто четырнадцать килограмм плюхается на Катькиного принца и моего коня в одном офигевшем лице.

Занавес.

— Хех. Мы прям хот-дог! — над ухом раздается до мерзости довольный голос Катьки.

Боже, как дышать то?

— Если я сейчас не сделаю вдох, то в этом хот-доге будет мертвая сосиска, — из последних сил сиплю я. — Слезь с меня немедленно!

Вот двадцать девять лет не каталась на коньках и надо же было так феерично начать. Это фиаско, братан.

Позвоночник давит ещё сильнее, и с грацией курицы, великая фигуристка скатывается с меня.

Слава всем богам и Филиппу Пляйну я снова могу дышать и чувствовать свои духи.

А вот о второй составляющей нашей булки я, что-то совсем позабыла. И зря… Булочка-то оказалась черствая и распускает свои длиннющие грабли!

— Хот-дог, конечно, прикольно, но мне, как мужчине, ближе и роднее старый добрый жмж, — улыбаясь во все свои тридцать два, блеет это рогатое.

Блин, такими темпами я все свои ругательства на него спущу.

— Руки убрал! — даю гоблину ровно три секунды, и, высвобождая свою руку, со всей дури щиплю его за нос.

Его правая рука резко выныривает из-под задранного пуховика и пытается спасти хозяйский нос, а вот левая — окончательно хамеет и сжимает до боли левую ягодицу. Мою, блин, ягодицу!

— Да ты бессмертный что ли⁈ — моему возмущению нет предела.

— Стерва! — гнусаво шипит хозяин красной картофелины и немного ослабляет хватку на моей пятой точке.

— Козлина!

В следующий раз нужно будет обязательно оставить чаевые своему мастеру по маникюру. Шнобель у парнишки выглядит как надо, а моим ноготочкам хоть бы хны.

Обрадованная маленькой победой, не сразу замечаю резкую смену из горизонтального положения. Потому что этот козлина, не отпуская угадайте чей многострадальный зад, приподнялся и, забросив мои ноги себе на бедра, усадил сверху лицом к себе.

Мои же руки он предусмотрительно перехватил за спиной огромной лапищей.

Не вырваться… а он и рад!

Гаденыш улыбается, как мартовский кот, в его глазах пляшут чертята.

Признаюсь, когда я умаляла его качества, то сильно лукавила. Парень оказался крепким — жирок совсем не ощущается, с широкими плечами и плоским животом. Его ладони крупные. Меня словно в камень вдавили и прижали. А радужка его глаз всё-таки ярко зеленого цвета с янтарными и голубыми вкраплениями. Необычный цвет глаз, стоит признать.

Хотя я по-прежнему утверждаю, что он не в моём вкусе.

— Алёна, вставай! — рычит Катя.

Моя неугомонная подруга похоже решила, что нашла этого индивидуума раньше, и считает всех вокруг соперницами, а его тело — своей собственностью, которую никто не вправе калечить и, не дай бог, лапать. Поэтому кровавую месть валькирия решила провести незамедлительно.

Эх, а я наивная думала, что десятилетняя дружба не может быть омрачена залетными мужиками. Получите, распишитесь, отцепитесь и желательно еще и исчезните из города.

Катька хватает меня за шапку, и трендовая и актуальная во все времена форма «стилет» максимально остро впивается в мою голову, пока её хозяйка, излучая волны доброжелательности, пытается сквозь ткань снять мой скальп. Двойные чаевые мастеру за то, что отговорила козу делать острые ногти «пика»!

Объяснять этой валькирии, что так она точно меня не поднимет, — бессмысленно. В попытке сохранить последние волосы, я дёргаю Катю за рукав, и она, не устояв, валится кульком на ухмыляющегося «Антошку».

Слышится воркующее хихиканье и сдавленное шипение. Последнее — рай для моих ушей.

— Надеюсь, теперь у тебя не только нос картошкой будет, но и фингал, — тихо бормочу, не забывая отползать подальше от завалившейся парочки. Пытаюсь это делать максимально элегантно, хоть и на карачках это, мягко говоря, сложновато.

Катя и прынц кувыркаются по льду и, непонятным комком, периодически заваливаются в мою сторону. Где там чьи руки и ноги даже думать не хочу.

В конце концов, я тоже пострадала! Мне чуть половину шевелюры не вырвали…

Коленки печёт, волосы под шапкой нещадно горят, ощущение, что они выпадают по одному. Так что эти два снеговика могут кататься по льду хоть два часа подряд. Заслужили каждую секунду.

И, аллилуйя! Вижу перед носом руку в кожаной перчатке.

Хватаюсь и, стараясь не сильно наваливаться на помощника, поднимаюсь.

Ты же, мой сладкий сахар. Спаситель, кем бы ты ни был!

И по иронии судьбы моей спасительницей оказывается блондиночка с катка.

— Огромное спасибо! — говорю ей, опешив. Приходится закусить губу, чтобы не добавить «тебе, белобрысая коза».

Ну что? Не вслух же я это сказала.

Я вовсе не ханжа и сейчас искренне благодарна ей за помощь. Неважно, что ею двигало — желание помочь или попытка избавиться от соперницы. Это Катька её так назвала, но она не объективна, и за этот факт единогласно голосует мой скальп.