Алекс. Девочка из моего прошлого

Пролог

Большие глаза, наполненные слезами и ужасом. Они смотрели на меня с надеждой, что я не стану давить и тянуть то, что Алина так упорно пыталась скрыть от меня много лет. А если вернее, то скрыла. Четыре гребаных года ее не было в моей жизни точно так же, как и моей дочери, о которой я узнал считанные часы назад.

Я не любитель долгих отношений. У меня никогда их не было, если не учитывать то, что мы прожили с Алиной. Ее ошибка лишила нас шанса на будущее, на что-то очень серьезное. Мы разошлись очень плохо, ненавидя друг друга. Не без моего участия, естественно.

И я решил, что эту жизнь надо прожить достойно. Нужно наслаждаться каждым днем, кайфовать. Жить с женщиной, а когда потеряется к ней интерес, находить новую. Так и прошли последние три года. Да и все было замечательно, пока не появилась ОНА.

Девочка из моего прошлого.

Невинно хлопая длинными ресничками, она повела себя так, будто вовсе меня не знает. Вела себя самоуверенно, не замечая перед собой никого. Будто долгое время занимается компанией и ничьей заслуги в том, что она такая успешная, кроме нее, нет.

Та тихая Алина, которую я знал в прошлом, испарилась, изчезла. Вместо нее появилась совсем другая. Дикая кошка, которая шипит мне в лицо при первой возможности, показывает зубки и когти.

Вроде бы сидел в клубе после долгого рабочего дня и искал глазами, с кем могу провести эту бесконечную ночь. Не сводил глаз с яркой брюнетки в красном, облегающем стройное тело платье. Но как вспомнил маленькую девочку, которая кричала: «Папа, а ты меня не любишь?» — так все внутри перевернулось вверх дном.

Папа... Мало того, что я уже являюсь отцом девочки, которой скоро четыре года исполнится, так еще и такой кретин в ее глазах... Сколько всего ей Алина наговорила, что малышка считает, что я ее не люблю? Да знал бы я, что у меня есть дочь, на конец света за ней отправился бы! Но я, черт побери, не знал!

Брюнетка сидит рядом, гладит меня по плечу. Что-то шепчет, просит меня увезти ее домой. Домой — это, скорее всего, ко мне. Размечталась ты, женщина. В свой дом я левых баб не вожу, в своей кровати ни с кем не сплю.

В клубе горит тусклый свет, музыка ревет. Брюнетка ведет рукой по моему бедру, дотрагивается до ширинки. Да только почему-то я уже потерял к ней интерес. Слишком легкодоступная, ни разу не сказала «нет» или же «так быстро». А зря.

Достав из кармана портмоне, вытаскиваю пару купюр и бросаю рядом с ней. Сам же встаю и уверенной походкой иду к выходу, слыша за спиной ругательство. Извини, женщина, сегодня ты обойдешься без меня. Другого ты найдешь без проблем. Желаю удачи!

Набираю номер Алины, выруливая на трассу. Раздаются оглушительные раскаты грома, а дождь льет сплошной стеной. Настроения нет совсем.

Захарова не отвечает на мой звонок, чем злит меня еще больше. Но я не стану скрываться, ждать, когда она сама решится рассказать всем своим родственникам, кто является отцом ее дочери. Все ее эти страхи... Она и тогда, несколько лет назад, скрыла от меня, кем является на самом деле. И эта ложь довела наши отношения до того, что мы разошлись, всем сердцем ненавидя друг друга. Не осталось ни капли желания искать Алину, попробовать простить, снова стать пусть не любящей парой, но хотя бы друзьями. Она свалила в другую страну. А я стал вот таким человеком, который не думает ни о чем, кроме своей выгоды и кайфа.

— Да, — наконец слышится ее голос в трубке. — Саш, я не могу сейчас говорить. Да и не хочу. Чего тебе надо? Зачем позвонил? Давай хотя бы завтра все обсудим? Сегодня я сама не своя. Мое сердце просто не выдержит столько переживаний.

Саша... И опять же, кроме нее и моей матери, меня почти никто так не называет. Тихий мягкий голос срывает башню. За последние годы никогда не реагировал на женщину так остро, никогда не сходил с ума от злости и ярости одновременно. Хочется прикоснуться к ней, а лучше придушить за то, что скрыла от меня моего ребенка. Что столько лет не вспоминала, не задумалась над тем, что малышке нужен отец. Но вместо этого Алина рассказывала ей всякую ерунду. Да такую, что дочь меня возненавидела. И считает, что я ее вовсе не люблю. И никогда не любил, раз бросил.

— Я у вашего дома, — жестко бросаю, притормозив у огромных высоких ворот. — Выходи, поговорим. Или ты хочешь, чтобы я постучался в вашу дверь? Поверь, я это сделаю с удовольствием.

Повисает пауза, а следом глубокий вздох. Алина молчит, я же терпеливо жду, любуясь, как льет дождь.

— Давай завтра днем обсудим все интересующие тебя вопросы, хорошо? — мягко, я бы даже сказал, вкрадчиво просит она. Но я в этот раз на твои ласки не поведусь, Захарова.

— Нет, мы поговорим сегодня. Прямо сейчас. Идешь или мне... — покидаю салон автомобиля и захлопываю дверь так, чтобы Алина услышала.

— Ладно, ладно, — соглашается она. — Подожди пару минут.

И пары минут достаточно, чтобы я промок насквозь. Ворота расходятся, и я захожу во двор. Алина бежит в сторону беседки, жестом приглашая меня туда же.

— Зачем ты пришел? — шипит змеей, обнимая себя за плечи.

Смотрю в ее глаза и пытаюсь понять, что я чувствую. Что в ней изменилось? Да и ничего особенного нет в этой лживой девчонке, но меня опять клинит. Передергивает от ее взгляда не на шутку. Хочется придушить и прижать к себе одновременно.

— Хочу, чтобы наши родители обо всем узнали, — цежу сквозь стиснутые зубы.

— Ч-что? — нервно усмехается Алина. — Да ты с ума сошел! Наши родители... Ты о них подумал? Сколько лет мой папа с дядей Рамилем дружат? Ты хочешь их врагами сделать, да?

— Я хочу видеть дочь тогда, когда душа моя пожелает. Хочу быть с ней, хочу, чтобы она не считала меня последним кретином, который бросил ее еще не рожденной. Хочу, чтобы ты расплатилась за свою ложь, Алина! Хочу, чтобы ты испытала ту же боль, что испытываю сейчас я! И ты за все ответишь! Ты расплатишься!

— Нет, ты реально сошел с ума, — хрупкие плечи дрожат, Алина трясется как осиновый лист. — И откуда ты взял, что Айсель тебя ненавидит? Ерунда какая, Саш! Ты... Ты... Пожалуйста, уходи!

Я лишь нервно улыбаюсь, замечая, как она облизывает свои пухлые губы. Переживает, нервничает. Но это ничего не изменит, потому что достаточно. С дочерью я хочу быть рядом. Отцом стать надо нормально и доказать малышке, что я на самом деле не кретин. Не такой, каким меня описала Алина.

— Мне сейчас плевать, что подумают наши родители. Плевать на их реакцию. На то, как они себя поведут и кого прикончат первым. Рано или поздно это должно было случиться. О чем ты думала, когда рожала нашу дочь, Алина? Хотя бы разок у тебя в голове пробежала мысль, что я имею полное право знать о ребенке? — тычу пальцем в висок, где долбит от напряжения. — Нет, конечно. Не задумалась.

Девчонка оглядывается, трясясь еще больше.

— Саш, пожалуйста, не усложняй ситуацию. Айсель спит. А папа у себя в кабинете. Если он увидит нас, то сразу догадается. Пожалуйста, уходи.

— Я никуда не уйду, Алина. Более того, хочу увидеть дочь. Прямо сейчас. Я уверен, что ты сможешь сделать так, чтобы я оказался в ее комнате. Без всякой шумихи. Так, чтобы никто не почувствовал в доме присутствия чужого человека. Ты у меня умница. Всегда ею была. Да только повела себя как дура, и вот, — развожу руками. — На тебе результат.

Теперь и губы девушки дрожат, и подбородок. Да только сегодня я предпочитаю быть настоящим козлом и не таять перед ней. Этой ночью я никаких протестов слышать не хочу.

— Я и так на иголках, — шепчет слабым голосом, сжимая руки в кулаки. — Клянусь, не было дня, чтобы я о тебе не думала. Но не могла я... Не могла прилететь обратно, понимаешь? Если бы не дядя Эмиль, с которым мы случайно встретились в Америке, я бы, наверное, никогда не вернулась. Он рассказал папе, что видел меня с маленькой девочкой, которая меня мамой называла. Отец примчался без предупреждения и... — шмыгнув носом, Алина снова оглядывается. — Тогда я ничего скрыть не смогла. Кроме твоего имени. Саш, я не могу плюнуть на все, понимаешь? Я не могу так подло поступить с твоими и моими родителями. Пожалуйста, дай мне немного времени. Я придумаю, как...

— За четыре года ты не смогла ничего сообразить. И каким таким образом сможешь нафантазировать что-то за короткий срок, Алина? — рычу от злости, которая пробивает до костей и вышибает весь кислород из легких. Хочется крушить, ломать все вокруг, как это делал несколько лет назад, когда мы расстались с этой девчонкой с синими испуганными глазами. — А давай-ка мы лучше знаешь как поступим? Как я прожил несколько лет без дочери, так и ты без нее столько же проживи. Вот тогда мы будем в расчете. Обещаю, даже не буду настаивать, чтобы ты родителям что-то рассказывала.

Знаю, жестко поступаю. Понимаю. Но мои слова — это ничто по сравнению с тем, что сделала Алина.

Девчонка отшатывается, но глаз с меня не сводит. Внимательно изучает мое лицо. Будто пытается понять, шучу я или же говорю всерьез.

— Ты... Нет, ты не можешь так со мной поступить. Нет, Саш, — качает головой, вытирая слезы с лица. — Пожалуйста, скажи, что это шутка такая. Неудачная. Саш...

— Разве я в состоянии шутить? Поставила себя на мое место и ощутила, что такое остаться без родного ребенка? Нет, ты не поймешь, пока действительно не лишишься Айсель.

Алина опять же отшатывается. Ловлю ее за талию, притягиваю к себе. Впечатываю в свою грудь и, заскрипев зубами, вдыхаю аромат ее волос. Как одержимый маньяк, ей-богу. Я и зол на нее безумно, но и отпустить не могу... Клинит на ней. Тупо крышу сносит.

— Не поступай так с нами, Саш, — шепчет она охрипшим голосом, трогая мое лицо кончиками пальцев. Меня словно током прошибает. Снова и снова. Тону в ее глазах. Опять она за свое. Снова соблазняет вкрадчивым голосом, ласковыми словами.

— Что тут происходит? — слышится голос дяди Тимура. Алина отскакивает, смотрит на своего отца так, будто привидение увидела. А потом встает передо мной, заграждая. Боится, что дядя Тимур меня ударит? Да ради бога!

— Ни-ничего... Пап, мы это... С Сашей обсуждали дела компании... — запинаясь, выговаривает Алина, на что я отрицательно качаю головой. Усмехаюсь.

— Дядь Тимур. Мы обсуждали Айсель, — честно признаюсь и делаю шаг вперед. Если даже ударит, то я заслужил.

— С какой стати? — рявкает так, что Алинка вздрагивает. В глазах мужика пробегает что-то мне непонятное. И в следующий момент он прищуривается, переводит взгляд на свою дочь. Догадался? — Алина? Он? Тот самый... Отец Айсель этот сукин сын, Алина? — последнее буквально кричит.

— Я, — отвечаю вместо девчонки и сразу же получаю кулаком в челюсть. Аж мир перед глазами темнеет. Но это все цветочки. Настоящие проблемы только начинаются.

— Па... Пап, пожалуйста! Пап, не надо! Я тебя умоляю, — голос Алины срывается. Она буквально хрипит, цепляясь за руку своего отца, которой он врезал мне. — Пап, он не виноват. Это я! Только я! Пожалуйста, пап!

— В чем ты виновата, Алина?! Этот сукин сын поступил точно так же, как его папаша! Сделал ребенка, а потом сказал, что он никакого отношения к нему не имеет? Так было? — рычит сквозь зубы.

— Нет, пап, клянусь! Он не знал! Это я! Я ему даже не сказала, что беременна. Я просто сбежала без оглядки. Ты постоянно злился, когда мы в детстве с Сашей играли. Я думала, что ты опять будешь против. Не смогла вам рассказать, сбежала, Честно, — складывает руки в умоляющем жесте.