Вовка в Тридевятом царстве

Сергей Петрович поднёс палец к губам, оглянулся на дверь, из-за которой раздавались команды и громкий собачий лай, и поманил всех к себе рукой. Когда Екатерина Петровна, Лена и Игорь на цыпочках подошли к нему, он тихим шёпотом рассказал им о своём волшебном плане перевоспитания Вовки.

— Грандиозно! — не удержавшись, воскликнул Игорь.

— Ну, Вовка, погоди! — погрозила кулачком на дверь соседней комнаты Лена.

А Екатерина Петровна, едва сдерживая улыбку, кивнула:

— Я тоже согласна, хотя мне немножечко даже жалко Вовку.

— Тогда, друзья, — сказал Сергей Петрович, — прямо сейчас и приступим к реализации нашего плана.

Оглядевшись по сторонам, он решительно направился в прихожую. Там, подставив табуретку, Сергей Петрович открыл антресоли и стал доставать оттуда различные вещи: бамбуковую удочку с леской, огромный глобус, проектор, моток толстой верёвки с крюком на конце, акваланговую маску со шлангом. Захлопнув дверцы, Сергей Петрович спрыгнул с табуретки и в задумчивости приложил палец ко лбу.

— Думаю, всего этого нам будет достаточно. Теперь осталось вставить в магнитофон кассету и спрятать на время весь наш реквизит. Ты, Игорь, сейчас исчезнешь, а минут через десять ворвёшься сюда как сумасшедший. Для убедительности можешь сломать пару стульев.

— Сергей! — воскликнула Екатерина Петровна.

— Понимаю, понимаю, — кивнул головой Сергей Петрович. — Игорь, не надо ломать пару стульев. Сломай один.

— Серёжа!!! — Екатерина Петровна решительно задвинула стул поглубже под стол.

Сергей Петрович обвёл взглядом комнату.

— Ладно, Игорь, стулья отменяются. Ворвёшься просто как сумасшедший. Сумеешь?

— Сергей Петрович, он ведь уже целый год в театральной студии учится, — обиделась за друга Лена.

— Отлично. Тогда можешь исчезать.

Игорь спрятал в портфель собачий костюм, выбежал в прихожую и осторожно прикрыл за собой входную дверь.

А Сергей Петрович вынул из кармана носовой платок и протянул его Екатерине Петровне:

— Ты, Катюша, очень расстроена поведением сына, можно сказать, что расстроена до слёз, а Лена в это время должна смотреть на Вовку с немым укором. Понятно?

— Я не умею с немым, но постараюсь, — кивнула Лена.

— Отлично! Теперь — моя очередь. Я — строгий дядя — специально приехал, чтобы прочитать нерадивому племяннику скучное-прескучное нравоучение.

Сергей Петрович наставительно поднял указательный палец и придал лицу постное выражение.

— Ну как? Очень на меня противно смотреть?

— Очень! — воскликнула Лена.

— Отлично! Все по местам! — скомандовал Сергей Петрович. — Начинаем наше перевоспитание.

Екатерина Петровна, поднеся к глазам носовой платок, всхлипнула. Лена, поджав губы и выпучив глаза, изобразила немой укор. А Сергей Петрович, придав лицу строгое выражение, встал в позу, олицетворяющую назидание.

— Вовка! — хором позвали они.

Дверь в комнату отворилась. Из неё выглянули Вовка с Ральфом.

— Ральф, дядя Серёжа приехал! — радостно завопил Вовка.

Сергей Петрович укоризненно помахал пальцем перед Вовкиным носом. Потом придал лицу совсем постное выражение и строгим голосом продекламировал:

Ты меня расстроил прямо!

До чего я, Вова, дожил?

Ты не слушаешься маму

И забросил школу тоже!

Тут Сергей Петрович сделал широкий жест в сторону всхлипывающей Екатерины Петровны и застывшей в немом укоре Лены.

— Что за мучения, опять нравоучения… — прошептал Вовка, виновато опустив голову.

А Сергей Петрович, украдкой поглядывая на часы, продолжил:

Рыбий жир неаккуратно,

Говорят, ты пьёшь, о Вова!

Неужели непонятно? —

Мальчик должен быть здоровым!

— Ох, что же за мучения! И тут нравоучения! — вздохнул Вовка, ещё ниже опуская голову.

Сергей Петрович подмигнул Лене:

Получать пятёрки надо,

Получать не надо двоек.

Ты забыл про честь отряда,

Вова, Вова, что с тобою?!

— Что за мучения, всегда нравоучения! — тихо проговорил Вовка и тоскливо посмотрел на Ральфа.

Екатерина Петровна громко всхлипнула, а Сергей Петрович опять взглянул на часы:

Твой родной серьёзный дядя

Говорит тебе об этом:

Дяди ради, мамы ради

Подтянись по всем предметам!

— Что за мучения, одни нравоучения, — вздохнул Вовка и закрыл глаза.

— Да, Вова! Да… — Сергей Петрович прислушался, но в прихожей было по-прежнему тихо. — Да, и ещё раз — да! — произнёс он и, не зная, что ещё сказать, замолчал .

— Дядя Серёжа, я…

— Не перебивай, когда говорят старшие! — строго сказал Сергей Петрович.

— Но вы же все молчали! — воскликнул Вовка.

— Всё равно не перебивай. Даже тогда, когда старшие молчат, их нельзя перебивать. Это нехорошо… Гм… И невежливо… Гм… Быть вежливым — это хорошо… Э-э-э…

Сергей Петрович заложил руки за спину и стал медленно мерить шагами комнату. Вовка покорно плёлся за ним. Время от времени Сергей Петрович с отчаянием поглядывал на дверь, через которую должен был ворваться Игорь, хмыкал и произносил фразу: «Не пить рыбий жир, Вова, — это нехорошо. А пить рыбий жир, Вова, — это хорошо!»

Наконец прозвучал долгожданный звонок в дверь. Сергей Петрович даже подпрыгнул от радости и помчался открывать её. За ним с громким лаем кинулся Ральф.

На пороге стоял Игорь. Кепка у него сбилась на затылок, волосы из-под неё торчали в разные стороны, глаза дико блужда-ли, а губы расплылись в бессмысленной улыбке. Игорь глубоко вздохнул и заорал дурным голосом:

— Ура!!! Грандиозно! Ура!!!

Он подкинул вверх кепку и, чуть не сбив Сергея Петровича с ног, вбежал в комнату, продолжая орать диким голосом. Ральф в восторге от этой кутерьмы прыгал и тоже громко лаял. Пометавшись по комнате, Игорь схватил стул.

— Игорь! — предостерегающе воскликнула Екатерина Петровна.

— Ах да… — на секунду выйдя из роли, спокойным голосом сказал Игорь и аккуратно поставил стул на место, потом оглянулся, глубоко вдохнул воздух и снова заорал благим матом: — Ура! Поздравляю! Какое грандиозное событие!

Игорь подбежал к Сергею Петровичу и с воодушевлением стал пожимать ему руку.

— Кто-нибудь объяснит мне — что случилось? — стараясь перекричать всеобщий гам, воскликнула Екатерина Петровна. — Лена, успокой Ральфа, пожалуйста, а лучше уведи его совсем — и без него шума вполне достаточно.

— Как — что случилось? Вы ничего не знаете? — не унимался Игорь. — Ха-ха-ха!!! — безумно расхохотался он. — Они не слушали радио?! Они ничего не знают?! Ха-ха-ха!!! — энергично тряся руку Сергею Петровичу, продолжал изображать восторг Игорь. — Вы им ничего не сказали?!!

— Я просто хотел их сначала подготовить, — с преувеличенной скромностью произнёс Сергей Петрович.

— Сергей! — всхлипнула Екатерина Петровна, но, подумав, что это не совсем то, что нужно, театрально всплеснула руками. — Неужели тебя всё-таки назначили лётчиком-космонавтом?

— Дядя Серёжа! Ты… Ты… — от волнения Вовка не мог выговорить слова.

Ошеломлённый известием, он некоторое время стоял неподвижно, а потом стремительно бросился к приёмнику.

— Вовка, подожди! Дай я сам его включу, — бросился ему наперерез Сергей Петрович.

Заслонив собой музыкальный центр, он проверил кассету, нажал кнопку магнитофона, потом немного отодвинулся и для вида покрутил ручку настройки радиоприёмника.

Из динамика послышалось шипение и треск, а потом из колонок зазвучал торжественный голос диктора:

— Внимание! Внимание! Говорит Москва! Работают все радиостанции России. Передаём экстренное сообщение. Сегодня, в восемнадцать часов по московскому времени, будет дан старт межпланетному космическому кораблю. Пилотирует корабль лётчик-космонавт Сергей Петрович Груздев…

— Ура!!! Дядя Серёжа!!! — восторженно завопил Вовка.

— Уникальность предстоящей экспедиции, — продолжал вещать голос из колонок, — состоит в том, что корабль отправляется на невидимую с Земли и только недавно обнаруженную в нашей солнечной системе планету — Ялмез. В случае если планета обитаема, в программе полёта предусмотрена высадка космонавта на поверхность Ялмеза и установление контактов с неземной цивилизацией. В научных целях летчику-космонавту поручено самостоятельно укомплектовать всё необходимое для общения с инопланетянами, в том числе и живой груз… Мы передавали экстренное сообщение главного информационного агентства России. А сейчас продолжим прерванный концерт по заявкам радиослушателей.

В колонках что-то щёлкнуло и зашипело. Сергей Петрович поспешно нажал на кнопку «стоп». В комнате наступила тишина. Вовка стоял совершенно ошарашенный. Все с любопытством смотрели на него.

Тут Екатерина Петровна вспомнила о своей роли. Она бросилась к брату, повисла у него на шее и восторженно закричала: «Поздравляю, поздравляю, Серёжа!» Лена и Игорь взялись за руки и стали прыгать вокруг них, издавая дикие вопли.

Когда все немного угомонились, Сергей Петрович повернулся к Вовке:

— Ну а ты, Вовка, почему меня не поздравляешь? Ведь не каждый день в космос лететь предлагают…

— Дядя Серёжа, — торжественно начал Вовка и замолчал. — Дядя Серёжа, — он запнулся, — неужели ты мне предпочтёшь какую-нибудь крысу? — с мольбой в голосе воскликнул он. — Или мышь? Или кошку?.. Я же твой родной племянник! А они тебе кто? Я — самый хороший живой груз и готов на любые жертвы. Например, ты меня первым можешь спустить на планету, чтобы проверить, есть ли там атмосфера. Ну, дядя Серёжа, ну, миленький… — жалобно заканючил Вовка.

— Не знаю, не знаю… — задумчиво разглядывая со всех сторон Вовку, проговорил Сергей Петрович. — Да и согласие мамы требуется…

— Нет моего согласия, — решительно сказала Екатерина Петровна. — О каком космосе идёт речь, если Вовка даже уроки на завтра не приготовил?!

— Мама, как ты не понимаешь! Уроки были позавчера и вчера, уроки будут сегодня и завтра. Так всю жизнь уроки, да? Мне выпал единственный шанс! Неужели ты не позволишь им воспользоваться… — чуть не плача молил Вовка.

Екатерина Петровна сделала вид, что немного поддаётся на уговоры. Нахмурившись, она вопросительно посмотрела на Лену и Игоря.

— Участвуя в этом историческом полёте, Вовка мог бы прославить свой четвёртый «Б», — осторожно заступился за Вовку Игорь.

— Почему только четвёртый «Б»? — с обидой в голосе возразила Лена. — Им будет гордиться вся школа! А уроки… мы потом обязательно ему поможем сделать. Действительно жалко, Екатерина Петровна, упускать такой уникальный шанс.

— Видишь, мама, даже Лена понимает важность момента… — И Вовка с мольбою протянул к ней руки.

— Ну, если сама Лена… — пожала плечами Екатерина Петровна. — Тогда я согласна.

Вовка, не помня себя от радости, завертелся волчком, потом запрыгал вокруг ма-мы на одной ножке и опять же на радостях запел:

Десять тысяч раз ура!

Сорок тысяч раз ура!

Мама в космос отпустила,

Собираться мне пора!

Настоящий звездолёт —

Это вам не вертолёт!

Дядя мой — небесный дядя —

Он берёт меня в полёт!

Пусть я буду только груз —

Этот груз совсем не трус!

До неведомой планеты

Вместе с дядей доберусь.