Дорога в небо

Глава 15

«Стрекоза» тихо шелестела винтами по направлению к штабному составу. Хотя – какая «Стрекоза»? От изначального квадрика осталось одно название, и то все чаще подменяется ласковой «козой». Аккумуляторы поменялись на более мощные, более емкие, к расширенным функциям автопилота добавилась опция удаленного управления, чтоб, например, в случае болезни или травмы пилота оператор вернул аппарат на базу. И резко поменялись характеристики «железа» - в соответствии с принципами социалистического общества стали более простыми и несоизмеримо более надежными. Социалистический девиз «чтоб служило вечно!» оставался теоретически недостижимым, но разработчики техники стремились к нему с похвальным упорством, имея в качестве идеала то ли кувалду, то ли ломик – надежно, функционально, практически вечно. И, да, вместо надежной кабины ветровой щиток, он же приборная панель, он же броневая защита от пуль автоматного калибра… Когда серийные скафандры уверенно вышли на суточный минимум автономной работы, в республике стали поговаривать, что и у карьерной техники кабины – ненужная опция. В смысле, зачем усложнять технику, если в скафандре и тепло, и мягко, и гигиенический блок имеется? М-да, к хорошему привыкается быстро…

Внизу проплыли причудливой вязью модули жилого городка, и Зита в очередной раз почувствовала справедливую гордость за удачную находку. Модули помогли быстро и безболезненно решить жилищный голод. Сначала нашлепали и обеспечили всех голым комплектом «кухня-комната-санблок» с пешеходным «крестиком» вместо второго этажа, а потом по мере насыщения просто добавляли нуждающимся детские, игровые, кабинеты, спортзалы, мастерские, танцзалы, зимние сады, бассейны… Присоединение к имеющейся жилой структуре – элементарное, через герметичные переходники космического типа, блоки предельно унифицированы и предполагают быстрый апгрейд. Получились не подкупольники с их субтропическим микроклиматом, а причудливый лабиринт, позволяющий жителю пройти из любой точки городка в другую, не высовываясь в, так сказать, девственную природу Заполярья. Со своим условным культурным центром, точками общественной жизни. По-своему уникальный, имеющий собственное очарование феномен республики. Стоило обнаружиться интересу людей к какой-либо местности, как там моментально появлялся десяток-другой модулей, жилая паутина как стремительно разворачивалась, так с той же скоростью и сокращалась, когда в присутствии человека отпадала надобность… Зита опустилась пониже, присмотрелась и поморщилась – устойчивость краски к агрессивной внешней среде по-прежнему оставляла желать лучшего. Ну невозможно в одиночку объять необъятное. Быстро – точно невозможно. Для зимней краски остро не хватало какого-то редкого полимера. Казалось бы, ерунда, мелочь, но в республике он не производился, а закупать с тотальной торговой блокадой очень и очень проблематично. Нет, обходные пути имелись и использовались, но… обходные же. Узкие, извилистые, ненадежные. А полимер требовался прямо сейчас. Разворачивать производство – значит, опять же где-то покупать уникальное оборудование. Можно все производить у себя, можно и нужно, но – время. Жить хорошо надо здесь и сейчас, а не в гипотетическом райском будущем. Проблема… А снять блокаду возможно только ценой таких уступок, которые ставят под вопрос существование и суверенитет самой республики. Заполярная республика изначально обладала развитым промышленным сектором, но не всеобъемлющим же. Многие мелочи гораздо проще было купить, чем заморачиваться собственным производством. И покупали – раньше, до блокады. А теперь то и дело выскакивала нехватка, казалось бы, самых элементарных вещей. В отдельно взятом виде проблемы решались без напряжения, но производственных лакун было слишком много, чтоб закрыть их разом. Зита разрывалась на части, крутилась, правдами и неправдами добывала необходимое для существования республики и все равно ощущала, как неотвратимо затягивается на шее невидимая петля. Сильные соседи с дипломатическими улыбочками душили неуступчивое государство, посмевшее иметь в мире собственную позицию. Ах, социализм? А без комплектующих к карьерной технике выживете? А без современной медицинской техники? А если перестать покупать электроэнергию, согласитесь продать контрольный пакет горнодобывающей корпорации? Ах нет… А если перекрыть по границе железную дорогу?.. Но труднее всего приходилось на переднем крае современных технологий, где требовалось очень сильно и очень быстро вкладываться немалыми средствами. Так что по общему уровню жизни, по благосостоянию граждан Заполярная республика шла впереди планеты всей, но технологически отставала все сильнее. И это отставание гражданам республики демонстрировалось очень настойчиво. Через зарубежные фильмы, транслируемые на территорию Заполярья со спутников, через видеоигры и поп-культуру. И блеск показной роскоши, Зита знала, манил очень и очень многих. Что такое бесплатная высококачественная медицина, образование, полная обеспеченность жильем и работой, гарантированный социальный минимум и обязательный двухмесячный отпуск на югах? Для большинства жителей западного мира – заветная мечта, к которой стремятся всю жизнь. Для граждан заполярной республики – нечто обыденное и само собой разумеющееся. А вот уличные гонки молодежи на автомобилях – это да, именно об этом стоит мечтать! О гонках, о причудливой, вызывающе откровенной одежде, о роскоши «золотой» молодежи на курортах Адриатики, о шлейфах полуголых красоток за спинами прыщавых юнцов, о всем том, что вмещается в понятие «культ безделья». Дворянская избранность из модных российских фэнтезийных сериалов – оно же, следовательно, самое то! Выйти утречком на крыльцо собственного дворца, покинувши огромное ложе с двумя роскошными красотками, снисходительно кивнуть слугам, чтоб подали хорошего вина столетней выдержки, поздороваться небрежно с королевским сыном за руку, нажраться вместе с ним потом в кабаке до синих соплей, снять проституток – о, в такой ситуации очень многие себя хорошо представляли! Как бороться с заразой чужой культуры, в республике знали давно – перекрыть каналы информации к чертовой матери, только и всего. И плюнуть на вопли про отрыв от мировой культуры. Нет никакой мировой культуры, сказки это и одна из форм идеологического оружия. Есть культура западного мира с их довольно странным пониманием свобод, с заведомым упрощением и примитивизмом, с готовностью угодить любым вкусам толпы, и есть культура Заполярной республики, основанная на мощном пласте самодеятельности, когда важнее, как танцуешь ты сам, а не профессиональный балерун. Что самое противное, технически проблем не было, перекрыть потоки вещания – дело одного дня. Но… в том-то и дело, что «но».

Знакомая серая лента штабного состава показалась впереди и внизу. Дом, родной дом. Еще одна примета новой эпохи – жилье без строгой привязки к местности, сегодня здесь, завтра на соседней дистанции, послезавтра вообще под Якутском. И не только жилье. Школьные поезда, передвижные дома культуры и медицинские центры… из-за протяженности и малолюдности республика вынужденно приспособилась жить на колесах, общаться и учиться частично в сети, частично на ходу, и работать там, где требуются в данный момент умелые руки.

«Стрекоза» аккуратно опустилась на посадочную платформу, защелкнулась на фиксаторы и замерла. Всё, заряжайся, аппарат, до следующего полета. Зита разблокировала переходник, кивнула дежурному технику и прошла в свой вагон. Вызов от Каллистратова был срочным, и сначала она хотела идти прямо так, в скафандре, но потом махнула рукой и отправилась переодеваться. У любимого мужчины в последнее время окончательно испортился характер, вечное недовольство, упреки и постоянные требования вызывали тягостное ощущение и убивали всякое желание общаться. И по делу, и тем более дружески, как бывало раньше. Срочный вызов… да они теперь каждый день случались, эти якобы срочные вызовы. И начинались одинаково, с недовольных взглядов и невозможных требований. Дай, обеспечь, организуй, проследи! Как будто мужчина мстил за что-то неведомое влюбленной в него женщине, пытался доказать ее ничтожество. Она смягчала, как могла, гасила конфликты доброжелательностью, и пока что это получалось, но… но желания общаться с учителем больше не было.

Оттягивая неизбежные упреки, она не спеша скинула скафандр послойно. Оболочка «хамелеона», защитная верхонка, технологический каркас, сангигиенический блок, двойная оболочка микросреды, расходники в утилизационный контейнер, накопители энергии на подзарядку, верхонку в моечный шкаф… еще одно удачное решение, такое вот послойное устройство, можно комбинировать и менять характеристики скафандра в очень широком диапазоне.

По плану сразу за разговором с лидером республики у нее значились танцы. Некогда, страшно некогда, но – надо. Танцы – это и хорошая физическая форма, и развитые актерские навыки, и вообще ей это просто нравится, быть в движении разной. Поэтому в кабинет она заявилась в тренировочной форме танцовщицы. Каллистратов глянул из экрана на ее цветастую юбку и с чего-то моментально рассвирепел:

- Вместо того чтоб по мужикам бегать, делом займись! Чего забыла на учениях?! Очередного содержанца подбирала? Где заказанная аппаратура, где?! У нас прорыв в исследованиях пошел, а мы из-за тебя стоим! Из-за того, что чешется у тебя в одном месте!..

Она вдруг выпала из реальности. Губы мужчины на экране беззвучно шевелились, глаза сверкали, а она словно наблюдала издалека. Вот поднялся и бесшумно опустился на темную поверхность рабочего поста кулак обозленного мужчины…

- Владимир Данилович, я ведь могу и ответить, - сказала она негромко.

- Что?!

- Сказать, отчего бесишься на самом деле? – жестко усмехнулась она. – Ведь не из-за срыва зарубежных поставок. Сказать?

Каллистратов осекся, отвел глаза.

- Зита, я, может, немного жестко, но…

- А бесишься из-за того, что не ты у меня был первым. Что вообще у меня не был, струсил. Для мужчин это почему-то очень важно. И теперь из тебя лезет обычная гнилая ревность.

- Зита! - мучительно поморщился мужчина. – Ты чего? Ну, нагрубил, признаю, но мы же друзья!

- Не твое дело, майор, с кем я и как я. Не твое дело.

Установилась очень неприятная тишина.

- Зита, - вздохнул диктатор республики. – Ну, дурак я. Хочешь, на коленях прощения попрошу? Прямо сейчас прилечу.

- Не стоит. Ты нашу дружбу поливал грязью последние два года, не стеснялся, при свидетелях. Тебя за это при встрече любой спартаковец застрелит. И будет прав. Сиди там, где сидишь. И не лезь в чужую жизнь.

Она вышла из кабинета, даже не выключив устройство связи. Страшное, недопустимое нарушение режима секретности, но – гори оно все синим пламенем. Экран с безмолвным мужчиной остался за бронированной дверью.

В оружейке Светка деловито перебирала арсенал, прикидывала, что требует немедленного обслуживания, а что может подождать.

- Опять со своим поцапалась, - бесцеремонно заметила подруга.