Пожарский 1

Владимир Войлошников
100
10
(1 голос)
0 0

Он пожертвовал собой, чтобы закрыть разрыв ткани реальности, готовый уничтожить его мир. Взамен круг архимагов обещал ему, что род его не оскудеет и не прервётся. Прошло восемьсот лет, и волей мироздания он был вырван из небытия. Чтобы обнаружить, что он – последний. Последний Пожарский.

Книга добавлена:
12-05-2024, 08:28
0
277
39
Пожарский 1

Читать книгу "Пожарский 1" полностью



01. КОНЕЦ И НАЧАЛО

800 ЛЕТ НАЗАД

– Оставь меч, Дмитрий. Негоже столь славному оружию пропадать безвестно.

Я усмехнулся. Оружию негоже, а мне, значит – вполне. Впрочем, меч губить было жалко. Часть меня, как-никак. Пусть живёт.

Велел ему:

– Родственникам служи. Чужим не давайся.

– За твою жертву не оскудеет род твой и не прервётся! – торжественно сказали в спину, и круг архимагов повторил клятву. Я не смотрел на них. Только на разрастающийся зародыш разрыва реальности, похожий на пульсирующую непроглядно-чёрную прореху, расползающуюся чернильными трещинами-щупальцами. Края разрыва жадно светились багровым. Постой так немного – и приметишь, как багровая каёмка медленно, но непрерывно изъедает наш мир.

Неважно уже, кто оказался виновным в этом злодействе. Да и не осталось их, тех виновных – все сгинули в первый же миг прорыва. И теперь требовался маг, искусный во всех четырёх стихиях, чтобы залатать собой порванную ткань реальности.

Архимаг.

Вариантов было немного.

Один.

Я.

Я поставил портал в самую сердцевину мрака и шагнул.

Я

Ослепительный свет.

Он был повсюду.

Я не ощущал тела, и это нервировало. Словно меня распылили по всей огромной вселенной бесконечным светящимся облаком.

Где границы? Границы меня?

Я попытался дёрнуться, чтобы почувствовать собственную материальность. Безрезультатно.

Хотя, нет! Результат был! Я начал слышать звуки. Что-то размеренно пикало. И ещё... вот! Голос!

– Молодой такой, – сказала женщина. Сочувственно, но с каким-то оттенком... высокомерия, что ли?

– А что ты хотела? – ответил второй, мужской, довольно усталый и равнодушный. – Несчастья происходят и с аристократами, и с дегенератами.

– Тихо ты! – испуганно шикнула женщина. – Услышит кто!

– А что я такого сказал? Старинный аристократический род Пожарских... – что-то прошуршало, как будто закрылась большая тетрадь. – Я же не собираюсь спорить с их правом на княжеский титул. Да и никто поперёк древней клятвы вставать не захотел, хоть и были желающие.

Пару секунд было тихо.

– Но он же не виноват, что мать беременная попала под удар магостатической гранаты...

Мужчина досадливо вздохнул, явно не желая спорить:

– Лена, какой в нашем разговоре смысл? Ну, жалко тебе его. Жил бессмысленно, умрёт безвестно. Микроскопический некролог на последней странице «Имперских ведомостей», на этом всё.

– А... почему «умрёт»? Он же, вроде, стабильный?

– Завтра два месяца, как он в коме. Следов мозговой активности давно нет. По закону, мы должны его отключить.

– А как же родственники? Согласие подписали?

– Нет у него никого.

– Что, даже из женщин?

– Говорю тебе – последний. Вряд ли хоть кто-то за прахом после кремации явится.

Раздался звук, словно подвинули серебряный подносец с ложками да ножами, и женщина совсем другим тоном сказала:

– Ну уж, как о смерти объявят, из двоюродных-троюродных кто-то всё равно прибежит, наследство делить. Ещё локтями толкаться будут, глотки драть, кто ближе.

– Да там того наследства... Суздальские земли ещё тридцать лет назад конфисковали, чтобы дед вот этого Дмитрия Михайловича помнил, как не на ту сторону вставать. Всё что осталось – поместье под Москвой из материного приданого. Слухи ходят, что оно не просто в закладе, а арестовано банком за неуплату процентов, и распоряжаться им Пожарские не могут. Дом, правда, в самой Москве хороший, но сколько уж в нём ремонт не делался... И то, сохранили, боясь, как бы проклятие не упало на те роды, которые себя восемьсот лет назад клятвой запечатали. Обязались ведь, что род не оскудеет. Вторым пунктом, правда, шло, что род и не прервётся – а видишь, как вышло.

– Ты откуда всё знаешь?

– Светские хроники иной раз из любопытства почитываю... Удивляюсь, почему никто не подсуетился молодому Дмитрию Пожарскому невесту хоть из худородных подыскать. Оно, понятно, дворянин без магии – позор, однако ж древняя клятва – тоже не фунт изюма. А ну как всю дворянскую верхушку одной ладошкой сверху прихлопнет?

– Чё ж они тогда тут толпами не магичат, чтоб парень жив остался?

– Может, и магичат. Для этого магистру рядом стоять не обязательно... Ладно, пойдём, чайку попьём, что ли?

Голоса удалились, хлопнула дверь, и наступила тишина.

А во мне кипел гнев. Вот, значит, как оно – «за твою жертву не оскудеет род твой и не прервётся»? И особенным издевательством звучало, что вот этот последний, умирающий и, судя по всему, совершенно никчёмный в магии парень был моим полным тёзкой.

Или... это вот так вы хотите решить проблему? Пожарские не справились – давай, основатель, выгребай?

Эта мысль почему-то разозлила ещё сильнее.

А ведь парень, и вправду, давно мёртв. Тело что-то держит, а вот никаких признаков духа я не чувствовал. Что ж. Значит, я теперь в этом доме хозяин.

Первое. Сконцентрироваться. Я – это я. Я здесь.

Ощущение пребывания во множестве точек бесконечной вселенной исчезло. Глаза распахнулись сами собой.

Да уж, не палаты белокаменные... Убогая комнатушка, белым крашеная. Ни резьбы тебе, ни росписи, в окнах вместо витражей простые стекляшки. Крупные, правда, во всю рамину.

К рукам шли прозрачные тоненькие дудки, через иглу в кровь сочилось лекарство. Коробочка в изголовье подмаргивала простыми, не магическими огоньками. Это что – меня, дворянина, медициной для безродных простолюдинов лечат?! Ярость хлестнула через край, подкинув меня на больничной койке – белой, убогой, словно саван. Мышцы вяло заныли, отказываясь двигать разбитое тело.

Лекарем я отродясь не был, но медицинскую магию любой воин с детства знал – для себя и для товарища. Исцеление!

За первой волной прогнал вторую, третью. Ну, жить можно!

На ноги я вскинулся куда бодрее, выдернув из рук докучные иголки. Прикрывающую белую простыню столкнул на пол. В узком зеркале напротив кровати с неудовольствием увидел постыдно босое, безбородое лицо. А с удовольствием – то, что лицо это и впрямь было совсем молодое, лет семнадцати от силы. Изрядно высок, кабы не выше меня прежнего. Волос тёмен, глаза карие с зеленоватым отливом – ну, хоть что-то от меня сквозь века дотянулось. Худоват, вроде. От долгого лежания или сразу малохольный был? Ну, это ничего, были бы кости, мясо нарастёт. Да и ле́карство моё продолжало разгоняться: измученное болезнью тело подтягивалось и наливалось силой.

Коробушка в изголовье заверещала истошным писком. За дверью раздались торопливые шлепки подмёток, в палату влетела женщина в куцей белой рубахе с пуговицами через всё пузо, замерла на пороге, раскрыв рот.

– Ты кто такая?

– Ме-е-ме-е-едсестра...

– Одежду неси.

– А... Как же... Погодите, я доктора...

Я ткнул пальцем в её сторону, накладывая краткое запечатывание уст:

– Я тебе что сказал, женщина? Одежду мне неси. Потом разговаривать будешь.

Пока служительница умчалась, я вернулся к разглядыванию себя в зеркале. Да уж, рожа мальчишеская. Да и голос высоковат. Ну, это ничего, пара лет – и всё на свои места встанет.

Тётка примчалась со стопкой одежды и странного вида сапогами... – нет, туфлями! – волоча за руку молодого парня в такой же нелепой белой рубахе, только на этот раз поверх штанов.

– Феноменально... – выдохнул тот с порога. – Вы позволите?

– Ты лекарь, что ли?

– Да-да, я ваш лечащий врач. Прежде, чем вы оденетесь, я хотел бы провести осмотр...

Примечательно, что лекарь был на полголовы выше медсестры, но и на него я смотрел сверху вниз. Рост не подкачал, не измельчала Пожарская порода.

Я кивнул медсестре в сторону кровати:

– Туда клади, – а руку, которую доктор прихватил за запястье, отсчитывая пульс, вытянул из докторских пальцев. – Это мне без надобности.

– Но я должен записать в истории болезни...

– Напишешь: выздоровел и ушёл.

Что-то странное со мной происходило, и это снова начало отвлекать и раздражать, как звенящий комариный писк. Привычные слова как будто отдалялись, замыливались, замещаясь очень похожими, но немного другими. Что за хрень? О! Вот, видите?! Или это новая голова под меня подстраивается? Точнее, я под неё? Вот и само собой вспомнилось, что это за несуразные вещички, и куда что надевать.

Доктор, однако, продолжал суетиться вокруг:

– Но как вам это удалось? Это же непостижимо... безнадёжный случай...

Я обернулся и уставился на него в упор:

– Доктор, я – князь Пожарский. Князь. Или тебе это ни о чём не говорит?

Парень слегка замялся.

– Но... видите ли, у вас на протяжении всей жизни диагностировалась критическая деформация ментального поля... Предродовая магическая травма...

Я смотрел на него, подбирая слова, и не нашёл ничего лучше, чем:

– Всё прошло. Так что не прыгай тут, а лучше черкани на бумажке адрес, где я живу. Что-то я слегка запамятовал.

Доктор выпучил глаза и куда-то помчался.


Через десять минут я вышел из больницы в марево жаркого августовского утра. В руках у меня была папка с целым ворохом малозначащих пока для меня бумаг – все документы последнего князя Пожарского, которые имелись у него при себе на момент несчастного случая, приведшего его в это убогое заведение. Чтоб князья в больничке для простолюдинов лечились! Позорище!

Разобраться с бумагами подробнее я решил в месте более спокойном, уяснив для себя адрес своего нынешнего места жительства: Большой Фонтанный бульвар, семь. Особняк князей Пожарских. Туда и двинем.

ЧТО ТВОРИТСЯ...

Сказать, что город меня оглушил – это просто не сказать ничего.

Толпы праздно шатающегося с утра народа.

Нет, не это. Женщины!

Женщины с ногами, оголёнными настолько, что у некоторых юбок, почитай, что и не было! Сверху дела обстояли весьма симметричным образом. Огромные вырезы, в которые едва ли не вываливались груди. Голые животы. Крошечные маечки. Восемьсот лет назад этих лоскутков не хватило бы даже, чтобы смастерить косынку... Вот, кстати! И волосы никто не прикрывает!

И никому, решительно никому из прохожих не было до этого срамного непотребства никакого дела. Разве что прогуливающиеся мужчины время от времени кидали заинтересованные взгляды на особо привлекательные прелести. Смотреть было на что.

Приятная мода, чего уж вилять...

Мужики, кстати, поголовно были безбородые или со столь незначительной длины бородками, что сразу стало ясно – внучок из общего ряда тут не выбивался.

Эти наблюдения я сделал, пока шёл через прилегающий к больнице парк.

А потом начались проезжие улицы!

Где лошади? Ни одной конной тележки или верхового. Зато достаточно повозок самоходных, присмотревшись к которым, я не нашёл ни одного признака магии! В голове услужливо возникло слово «техника», а ещё: «механика». Выходит, столь сложные устройства доступны для управления простолюдинам? Впрочем, отдельные парящие в воздухе аппараты всё ещё действовали на магии, хотя и не без примеси всё той же механики. Пахли все эти механизмы странновато и, как по мне, не особо приятно.

Постройки выглядели внушительно: массивные, в два и три этажа, с огромными окнами, колоннами и лепниной. От привычных мне (старинных здесь) палат остались лишь смутные воспоминания, а жаль.


Скачать книгу "Пожарский 1" бесплатно в fb2


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Рукнига » Попаданцы » Пожарский 1
Внимание