Замуж не напасть

Глава 1

Я всю жизнь болела. С самого детства, Сколько себя помнила. А помнила я себя уже больше полувека.

Стоило хоть одному мало-мальски оформленному вирусу появиться в пределах досягаемости, я распахивала ему свои дружелюбные объятия. Чуть отошел уплотнитель на окне, и в щели стало задувать, я обвешивалась соплями и всю ночь будила весь дом кашлем.

Об аллергиях я вообще промолчу – даже не знаю, на что их у меня не было. Одна-единственная случайно пробежавшая мимо кошечка могла приговорить меня к слезотечению на неделю получше перцового баллончика.

Замуж я не вышла. Не сложилось. Так происходит, если договариваться о свиданиях, но на них не появляться. Ведь накануне вечером можно подхватить простуду, грипп или подвернуть ногу. А еще можно не заметить кусочек кальмара в ресторане и получить отек Квинке – такое со мной тоже однажды случалось, больше я того парня не видела.

Как только представилась возможность, я ушла на удаленку, чтобы свести к нулю контакт с инфекциями и аллергенами. Как не померла в пандемию? Сама не знаю. Наверное, добилась в доме исключительной стерильности, а еду мне приносили курьеры (и оставляли у дверей).

Друзей у меня тоже особо не водилось, хотя общаться я любила. Часто переписывалась в каких-нибудь чатах про хобби и заводила небольшие знакомства. К сожалению, принца на белом коне среди них не оказалось.

… Не знаю точно, что со мной приключилось в ту ночь. Помню только, что проснулась и села в кровати, задыхаясь. Потом темнота и провал. Ощущение полета. Тихий жалобный голос в голове, кажется, женский:

— Пожалуйста, пожалуйста. Прости меня. Прости. Я подумала… подумала, что о такой жизни ты жалеть не станешь… Тебе понравится мой мир, правда… Только ты можешь помочь. Моя сестра… спаси ее.

«Как это не буду жалеть? Какая ни есть жизнь – она моя! И что за «твой мир» такой?!» — хотела возмутиться я… и вырвалась из темноты.

Облака и влага. Пестрые крыши где-то далеко внизу. Рассвет, и мерцающий краешек диска восходящего солнца. Чистый воздух и гомон птиц.

Я летела… точнее, не я, а сгусток всего, что я, Лена Воронина, представляла при жизни. Разум, чувства, память, эмоции – все сразу, но вне бренной плоти. Так вот ты какая, свобода от тела! Полный восторг! Я умерла! Ничуть не жалею!

Внизу раскинулся красивейший городок: яркие домишки в окружении садов, парки, часовни и широкие улицы. В окошках зажигались огни, рассветный туман стлался по мостовой, закручиваясь под ногами маленьких фигурок в старомодной одежде – первых прохожих. Кое-где проплывали женские шляпки, напоминающие движущиеся клумбы. Как же мне нравился этот город!

Однако, как всегда бывает в жизни, даже бесплотной, мою эйфорию быстро пресекли. Меня с силой потянуло вниз и всосало под крышу стоящего особняком мрачного здания. Оно выделялось на фоне милых пригородных коттеджей и было огорожено высоким забором.

Я смогла остановить падение, изо всех сил удержавшись под куполом над огромным холлом внутри дома. К моему ужасу, внизу, на длинном столе лежало тело молодой светловолосой девушки. Тело – это я сразу поняла. Девушка была мертва, и, видимо, давно – кончики ее рук и губы характерно посинели, а лицо пожелтело и казалось восковым.

Вокруг стола выстроились какие-то люди в черных плащах с капюшонами. Они дружно подняли руки кверху и что-то заунывно тянули. Я смогла расслышать лишь:

— … приди… приди, наследница рода… обрети предложенную тебе со всем смирением плоть… даруй нам свои знания…

Чем громче взывал к небесам (или аду) подозрительный народ в капюшонах, тем сильнее меня тянуло вниз.

Я упиралась несуществующими руками и ногами. Мне был абсолютно понятен расклад сил, не зря же я столько фэнтези и мистики за жизнь перечитала (только книгами и спасалась, если честно): меня сейчас всосет в это несвежее тело, а этот, прости господи, коллектив начнет мной распоряжаться.

Еще и знаниями делиться? Нет уж! Неважно, что там они имеют в виду, мне все мое еще пригодится. У меня вот, к примеру, отличные софт-скиллс – способность слышать, чувствовать и в целом понимать людей… и даже, честно говоря, немного ими манипулировать. Если бы не болезненность, я бы задала жару в любом коллективе. Так что типы в капюшонах обойдутся.

Я изо всех сил рванулась и выпуталась из липкой паутины непонятного воздействия. Устремилась вверх… и вылетела сквозь купол.

Вернулась прежняя легкость, и я полетела дальше, переместившись на окраину городка. Редкие домики стояли здесь на краю живописного луга. Через небольшую долину гордо несла свои воды синяя река. Островки на ней желтели ковром из лютиков. Красота!

Я даже зависла, оглядываясь, любуясь видом. И снова почувствовала притяжение, но на этот раз оно был мягким… умоляющим…

— … пожалуйста, — повторил слабый женский голос в голове... или что там у меня ее заменяло.

Что ж, гулять так гулять, решила я… и отпустила свой дух на волю.

Меня притянуло к небольшому домику у луга, довольно милому, но старенькому. Крыльцо покосилось, кое-где совершенно целые и довольно чистые окна почему-то были забиты досками изнутри.

— … нитей нету, так я об энтом в объявлении писала, которое в чайной и кофейне развесила, — услышала я. — Эй, поняла, что говорю?

— Д-д-а, — выдавила я. Перед глазами колыхался туман. — Нитей… нет.

— Ну так вот, че я и говорю, — вещал скрипучий женский голос. — Потому я скидку сделала, значитца, в пять златов. Ты уж сама позаботься об окнах и дверях. Нежить ждать не будет. Успей к полнолунию мага позвать и струны дотянуть, а то без защиты останешься. А у меня все по-честному: все в объявлении написала. Податчица, значитца, сама бумагу составляла за три сребра, пришлось раскошелиться, чтобы, значитца, все по закону. И налог я заплатила, тебе волноваться не о чем. Вот туточки прописано. Все поняла?

— Да-да, — повторила я чужим голосом.

Туман перед глазами рассеялся. Я сидела. На стуле. В почти пустой, но некогда, видимо, уютной комнатке. На окнах остались занавески в бодренький цветочек, у противоположной стены приткнулся пестренький диванчик. Ах, да, еще был стол. Круглый. На нем лежали какие-то бумаги. Печати на них светились голубовато-зеленым. Я поморгала – свечение не исчезло.

Еще на столе блестела кучка монет, желтых, подозрительно похожих на золотые. Женские руки проворно сгребли эту кучку в бархатный мешочек, и я смогла, наконец, разглядеть их обладательницу.

Голова у меня работала с трудом. Но мысли постепенно выстраивались в логическую цепочку.

Грузная немолодая дама, забравшая монеты, очевидно, продала мне (вернее, кому-то, в чье тело я переместилась) этот домик. Я видела его сверху. Маленький, скромный, с запущенным садиком из яблонь и кустов смородины, но опрятный.

— Ну тогда все, — удовлетворенно подытожила дама.

Она была одета в темное, но украшенное многочисленными оборками и бантами длинное закрытое платье. Пышная юбка чуть открывала носы добротных кожаных ботинок. Я с изумлением рассматривала наряд незнакомки. У нас такое носили… лет сто пятьдесят назад.

— Твоя часть договора, — дама подвинула ко мне один лист со светящейся печатью, а второй сложила и отправила в тот же кошель на поясе. — Дом береги, хороший он. Если бы не дочка, я б его ни в жисть не продала бы. Сад опять же. А дочка с мужем далеко поселились, на самом побережье. Ей без меня никак.

Последнюю фразу дама произнесла с явной гордостью. А я нервно сглотнула: тело, поначалу совершенно чужое, начало откликаться и подавать сигналы. Голод, я была голодна. Усталость. Боль в ногах. Ломота в руках. Внезапно все ощущения разом навалились на нервную систему, меня словно молнией прошило. Я покачнулась на стуле.

— Эй, нормально-то все с тобой? — грузная дама участливо наклонилась через стол и заглянула в мой договор. — Как там тебя? Хелена… Хант. Какая-то ты замученная.

— Долгая дорога, — выдавила я из последних сил, борясь с тошнотой.

— Так-то понятно. Имя-то не наше, не южное. С Северов?

— Да.

— Сирота?

— Да.

— Бедняжка, — дама повздыхала и вынула из кошеля крупную монету, на этот раз тонкую серебряную. — На вот. На нить. Хотя бы дверь струной перетяни. А на подоконники соли на первое время насыпать можно, от сулей и разных импов мелких помогает.

— Спасибо.

— Не за что. Не унывай, все наладится. Что если не так пойдет, ты знаешь, где меня найти. Матушку Фрейру все тут знают. Коли работу ищешь, так в контору у Центральной площади податчицы и секретари требуются. Грамотная?

— Да.

— А с магией как?

— Третий разряд, — вырвалось у меня. Интересно! А вот с этого места поподробнее.

— Сгодится. Возьми вот… визиточку, — дама протянула мне абсолютно пустой кусочек картона с розовым пятнышком посредине. — Бывай.

Матушка Фрейра шмыгнула носом, на прощанье окинув комнату повлажневшим взглядом. Скрипнула и стукнула, закрываясь, дверь.

Я с трудом встала, пересекла комнату и повалилась на диванчик, отметив, что при всем недомогании двигаюсь легко и как-то… воздушно. И что на мне тоже длинное, неопределенного оттенка, видавшее виды платье из какой-то шуршащей ткани. Закрыла глаза и провалилась в сон.

… и резко из него вынырнула. Села на диване, не понимая, где я и что со мной. Сердце колотилось, сознание металось в страхе. Мне сейчас только панической атаки не хватало. Плавали – знаем, как это тошнотворно.

Но бог миловал, меня отпустило. Я посидела немного, пока глаза привыкали к полумраку, рассмотрела окно, через которое просачивался тревожный блеклый свет, и все вспомнила.

Я, кажется, умерла. Нет-нет-нет! Без паники! Не орать и не плакать! Ведь я сижу здесь, на этом довольно удобном диванчике в своем доме.

Дом. Я купила дом. Здесь… э-э-э… в этом месте. Где оно находится, это место, разберусь потом. Прежде всего, нужно ответить на вопрос, кто я теперь.

Я медленно встала, потопала, даже попрыгала. Чужое тело подчинялось без сопротивления. Правда, было странно ощущать непривычные подвижность и легкость: к своим годам в родном мире я накопила массу проблем с суставами и лишний вес.

За окном темнело, и я оглянулась в поисках источника света. Заметила предмет, напоминающий керосиновую лампу… без фитиля и признаков горючей жидкости.

А это что, на подоконнике? Свеча! Самая обычная, восковая, с фитилем. Чем зажечь? Спичек не наблюдается.

Возле свечи на грубом глиняном блюдце лежали смутно знакомые предметы. Когда-то мой папа брал нечто похожее в наши прогулки в лес. Вспомнила: трут, кремень и кресало! Набор каждого уважающего себя туриста.

Я высекла искры, и трут загорелся. Ура! Первая победа в мире без технологий! Загадочная лампа функционировать отказалась, зато свеча зажглась на ура.

Со светом в комнате стало намного уютнее. Я отправилась на экскурсию по дому. Он, кстати, был не так уж мал: две небольшие спальни (одна из которых когда-то явно была девичьей), кухня с огромной плитой, кладовка для припасов с одинокой баночкой варенья на полке и та самая гостиная с диванчиком.

В спальнях сохранились кровати, шкаф для одежды и пара стульев. На кухне – кастрюля со сломанной ручкой и тяжеленная сковородка. В общем, при некотором усилии обустроиться здесь было можно.