Хотели принца? Нате - получите, распишитесь! 2

Открываю снова глаза.

Котенок серый смотрит на меня.

— Л-лимус? — Бормочу.

— Снова ты меня с ним путаешь! — Бросается с объятиями на меня Джерри.

— Господи, как голова болит. — Простонала я обнимая Джерри.

— Все хорошо? — Подходит мама.

— Ну более-менее. — Отвечаю я. — Я в обморок свалилась.

— Ага. Свалилась. Отдирать пришлось. — Светка стоит рядом.

— Отдирать? — Вскидываю на нее глаза.

— Ага от моей морды. — Всунул между ними морду Малыш.

— Малыш. — Разглядываю его морду.

— Да залечили уже все давно. — Дед подходит. — Знатно ты его располосовала то.

— Я не помню. — Отвечаю.

— Если б не гоблин. — Малыш коситься в сторону. — Мы бы не дошли и я бы много крови потерял. Так деда сказал.

Я смотрю куда он косил глаза. Там гоблин стоит одной ногой траву ковыряя.

— Мастодонт. — Зову.

— А! — Тут же поднимает голову, будто только этого и ждал.

— Спасибо тебе. — Говорю я. — Но как ты нас нашел то?

— Так ты сама меня звала.

Вскидываю удивленно брови.

— Да прикинь, сидим мы тут и вдруг он хоп и пропал. И думай че хош. — Говорит Светка.

— М-да. — Только и сказала я.

***94

— И все таки я не понимаю. — Говорю я сидя с дедом в ночи на поляне.

— Чего? — Спрашивает он.

— Да всего! Моя сила, к примеру. Как она работает? — Вздыхаю. — Гоблин вот говорил я его звала. А я о нем подумала в тот момент, когда носом в него только уперлась практически. И вот как это трава и кусты растут от моего желания? Да и вообще. Вот ведь многое даже объяснить не могу почему я это делаю. И как у меня вот получается в зверином облике вообще что-то?

— Да твоя сила необычна. — Отвечает дед. — Возможно тут имеет значение твое происхождение. Ты же являешься последней из рода Алексы.

— Да, но мама тоже ведь из этого же рода! — Возражаю я.

— Но ты последняя из своего рода. — Возражает мне дед.

— И что? Это все объясняет? — Вздыхаю снова.

Какой-то шорох. Я вскакиваю. Дед тоже поднимается. Прислушиваюсь и разворачиваюсь в сторону небольших кустов. Там горят два глаза. Ну вот гоблины нас нашли!

— Ну и? — Спрашиваю.

В ответ тишина. Дед подходит ко мне.

— Что там? — Тихо спрашивает. — А, вижу, глаза.

— Ага. — Шепчу.

— Так что? — Говорю громче. — Так и будешь зыркать на нас? Выходи. Разговор есть.

Дед выпускаем малюсенький шарик-фонарик. Тот зависает на уровне моей головы, тускло освещая часть поляны, где мы стоим. Та часть, где спят все наши, осталась в тени. Дед смотрю и купол на них нацепил. Ну правильно, на всякий случай. Кто его знает что от этого гоблина ожидать можно. И вот к нам вышел…малыш-гоблин. И не один. Их тут такое чувство, что сотня, не меньше.

— Э-ээ. Звала одного, пожаловали все. — Бормочу себе под нос.

Какой-то свист слышен, уханье, бормотание и потом на ломаном, но вполне узнаваемом мне языке говорит один: " Вы наш сосуд забрали".

— Чего?! — Возмущаюсь я. — Какой сосуд?

— Погоди Эвелина. — Останавливает дед.

Он выходит передо мной и присаживается на корточки.

— Вы имеете в виду живой сосуд? — Спрашивает дед.

Какой живой? Это вообще дед о чем? Мы же ни чего с Малышом у них не брали, думаю я.

— Да. — Слышен ответ.

— Да? — Удивляюсь. — Но…

— Уважаемый. — Говорит дед. — Видите ли то что вы считаете своим сосудом, является нашим драконом.

— Что?! — До меня дошел смысл слов.

— Погодите! Вы в него силу черную сливали! — Вскрикиваю я и зажимаю лапой рот.

Надеюсь не разбудила никого.

Снова слышен гул голосов, хрипы и гоблин выдал: "Да. Он наиболее подходящий."

— А вот такой не подходит? — И дед демонстрирует им огромный камень черного цвета светящийся изнутри.

— Он Хрупок! — Последовал ответ.

— А Малыш так нет?! — Возмущаюсь я. — Я его, можно сказать, разбила двумя лапами.

Слышен снова шум голосов. Переговариваются. Один подходит к камню и протягивает лапу. И отскакивает с визгом. Вернее его откидывает. О!

— Что это? — Возрился на камень самый большой в стае.

— Это наш артефакт. С черной силой внутри запечатанной. Но может стать вашим.

Глаза смотрю, моргают. И в темноте смотрится будто множество звездочек гаснет и снова вспыхивает.

— Так как? — Спрашивает дед.

И гоблины все разом пропали.

— А? И это все, что они могут сказать в ответ? — Удивляюсь.

Дед усмехается.

— Погоди. Вернуться еще. — Говорит он.

***95

— А как ты понял, что они из нашего Малыша живой сосуд сделать пытались? — Спрашиваю у деда.

— Просто когда ты ему в морду вцепилась, из его черных вен, что-то черное потекло. Я сразу все запечатал в артефакт. Правда все не влезло. Пришлось увеличивать сосуд. А так как мне камни лучше всего поддаются, я и сделал камень. Прозрачный, горный и запечатал все что вытекло из Малыша.

— Внушительный такой камушек то. — Хмыкаю я. — Прозрачный говоришь? Значит вот этот черный цвет — это и есть черная сила. Так гоблины спецом у людей что ли силу по крупицам забирали? Чтоб потом в живом сосуде запечатать? На фига спрашивается? Любое живое со временем становиться мертвым. Закон природы.

Дед хмыкнул.

— Ну да. Любой человек, даже самый мощный маг, все равно со временем умирает ведь. И зверь так же. И это не всегда даже бывает от старости.

— А если очень сильный? Магически сильный!

— Да на любую силу найдется еще большая сила! — Восклицаю.

— Это тоже закон природы? — Спрашивает дед.

— Вы че не спите? — Раздался голос гоблина.

— Да твоих сородичей поджидаем. — Усмехаюсь.

— Как? Когда? Зачем? — Удивляется тот.

— Ух ты сколько сразу вопросов. И ответы сразу на все хочешь знать? — Усмехаюсь снова.

— А что? — Спрашивает гоблин.

— Мы знаем зачем им Малыш нужен был.

— Да? И зачем? — Гоблин садиться между нами.

— Сосуд. Живой сосуд. Для хранения силы. Черной. — Говорю я.

Гоблин молчит. Видно даже не нашелся что сказать по этому поводу. С минуту наверное мы все молчали.

— Но зачем? — Задал первым вопрос гоблин.

— Ну не знаю. Может ты че подскажешь? — Смотрю на него.

— Я не знаю. — Отвечает он.

— Я вот думаю. — Дед заговорил тихо. — Они ведь силу то разную у людей собирали. Не только черную.

— Ты хочешь сказать, что они и Принцессу тоже как сосуд уперли?! — Подскакиваю я.

— Вполне может быть. — Отвечает дед.

— Мастадонт! Да что же это такое? Вы всегда что ли живые артефакты делали? — Задаю вопрос гоблину.

— А почему ты говоришь другие не могут так как ты помогать? — Спрашивает вдруг дед гоблина. — В чем причина?

— Э-ээ… Х-мм… Ну-у… Я с детства отличался от всех. — Выдал он нам.

— Чем? — Допытывается дед.

— Да ни чем таким! — Говорит гоблин. — Как все был. Но я маленький раздавил артефакт в котором наши взрослые силу держали.

— Надеюсь светлую. — Вставляю я.

— И может по этому, я всегда чувствовал, какая сила у людей. — Продолжает мохнатый. — И если я видел что передо мной простая человечка, я все равно находил способ помочь, если мог помочь. А другие не помогали. И по этому поводу у нас стали…стали… короче меня выгнали из дома.

Гоблин замолчал. Вздохнул печально.

— Как вот ты меня заслал в деревню, что б там ведьма была… — Бормочу я.

— А твои родичи помогали только тем, у кого сила большая была, да? — Спрашивает дед.

Он кивает

— А какая разница им кому ты помогаешь? Это же лично твое решение и лично твое право брать плату или нет. — Удивляюсь я. — Да хочешь помогать даром — помогай. Почему нет то?

— Тут еще кое-что. — Говорит гоблин. — Без силы договор то не подписать. Сила то все равно нужна. А иногда в человеке ее крупица всего. И ежели я ее заберу ее в человеке совсем не останется!

— Вот тут ты прав. — Говорит дед.

— Я и не забирал потому никогда и старался к таким людям магов направить. А наши забирали.

— Ха! Так вот откуда просто человечки берутся! — Восклицаю я. — Мне говорили что любой с той или иной силой рождается.

— Да. — Подтверждает дед. — Наш Мастодонт оставлял ее среди людей. А его родичи отбирали иной раз последнее. Вот причина конфликта.

— Мастодонт а у вас много артефактов? — Спрашиваю.

— Было много.

— Было?

— На один я сел маленький. Другой раздавил уже большой. И на один ты села.

— Че три это много? — Удивляюсь я.

— Три-это их нет больше. — Отвечает гоблин. — А всего их было во! — И он растопыривает лапу.

— Пять? — Удивляюсь

— Ага. — Кивает.

— А ты считать умеешь? — Спрашиваю.

— Чего? — Гоблин моргает.

— Считать. Ты мне лапу растопырил вместо того что бы посчитать сколько осталось целых.

— А это как?

— Ладно. Вот закончится все это, займусь с тобой математикой. — Говорю.

— Чем? — Удивляются гоблин и дед.

— Счет он и есть счет. — Говорит дед.

— У вас это счет, у нас математика называется. Какая разница как, главное научить. Чтоб мог сосчитать.

— Ой, утро уже. Деда, а почему у вас тут так резко меняется день и ночь? — Задаю вопрос который всегда вертелся на языке, да как то все не было подходящего времени поинтересоваться.

— А как надо? — Удивляется дед. — Постепенно что ли?

— Ты не поверишь! Но у нас, где я родилась и выросла, меняется постепенно. Утро начинается рано и постепенно все светлее становиться и светлее. После утра наступает день. Становиться очень светло. Потом ближе к ночи становиться темнее. Наступает вечер, а уже за вечером и ночь приходит. — Говорю я.

— От куда приходит? — Гоблин моргает.

— От куда у вас приходит ночь? Вот и у нас оттуда приходит. — Отвечаю я.

— Может тут и правда земля плоская. — Бормочу себе под нос.

— А у вас какая? — Спрашивает гоблин.

— У нас круглая. — Отвечаю. — А тут по тому как день и ночь меняются — действительно похожа на плоскую.

— Кто похож на плоскую? — Спрашивает Светка.

— Земля. — Отвечаю я.

— Да я тоже к такому выводу склоняюсь по их смене дня и ночи.

— Но это же невозможно! — Удивляюсь я.

— Да тут много чего невозможно, но есть. — Выдала Светка.

— Что ест? — Малыш тут как тут.

— Есть еще пока ничего нет. — Светка гладит его по морде.

— Но сейчас будет. — Говорит уже мама.

***96

— И все таки чего мы ждем! — Возмущалась Светка. — Вместо того что бы искать Принцессу, мы тут сидим. Пол дня уже.

— А, кстати, Мастодонт. — Зову гоблина.

— Чего. — Подбегает он.

— А почему ты днем нормально ходишь. А твои сородичи ночью только? — Спрашиваю.

Гоблин моргнул и уставился на меня.

— Да, кстати? — Светка тоже смотрит на него.

— Мы в темноте лучше видим. — Отвечает он.

— Да нет! — Говорит Светка. — Это вас в темноте хуже видно. Одни глаза.

— Ну конечно! — Восклицаю я. — Глаза. Они же сонные чары напускают. А днем то их не больно попускаешь. Люди то днем обычно работают. А ночью — само то!