Невидимка для космической лаборантки

Глава 1

— Дэвид… — шепчу я, словно бы хочу, чтобы этот дурак за стенкой услышал, как я ласкаю себя, думая о нём.

Внезапно мне начинает казаться, что рядом кто-то есть. Я могла бы поклясться, что слышала тяжёлый вздох. Резко открываю глаза и оглядываюсь. В комнате пусто и тихо. Только пульс барабанит в висках. А ещё между ног всё пульсирует, желая оргазма. Я снова касаюсь своей киски, потираю, массирую. Завожусь ещё сильнее, представляя себе Дэвида сзади.

Неожиданно чьи-то невидимые руки сжимают мои бёдра. Касаются так нежно, ощупывают, поглаживают. Я снова замираю, не зная, как реагировать. Мои глаза открыты, но я не вижу за собой никого. Не вижу, но чувствую. Прямо как в том фильме. Только в отличие от экранного, мой невидимка — прямо сама деликатность. Сначала касается рукой, желая убедиться, что я достаточно влажная, и только потом неспешно вставляет. И пусть это дико и странно, но это оказывается так хорошо, что я решаю отложить выяснение обстоятельств на потом. Я слишком долго была одна. К тому же что бы это ни было, оно не причиняет вреда…

***

— Лика, передай мне образец номер девять, — профессор Джонсон отрывается на минуту от своего журнала наблюдений и протягивает руку.

— Сейчас… — бормочу я.

Секунду-другую смотрю на его длинные пальцы в матовых лабораторных перчатках, а затем передаю своему научному руководителю нужную пробирку. Наверное, кто-то сказал бы, что я ненормальная, но я нахожу и эти перчатки, и нашу униформу в целом чертовски сексуальными. Должно быть, виной всему то, что у меня уже очень давно ничего ни с кем не было. А если быть точной, то последнее моё свидание с продолжением случилось прямо перед отправкой на орбитальную станцию, где я нахожусь до сих пор в составе исследовательской экспедиции.

Наш департамент занимается изучением растительности, добытой с поверхности красной планеты. А конкретно мы с профессором пытаемся выяснить возможные скрытые свойства веществ, полученных из этих растений. Нашу лабораторию ещё называют «живым уголком», ведь к ярости зоозащитников мы продолжаем использовать животных в своих опытах.

— Образец номер девять не оказал особого влияния на подопытных мышей… — записывает профессор монотонно. — Реакция испытуемой группы на образец под номером десять позволяет предположить, что данное соединение стимулирует сексуальную активность.

Вздох невольно слетает с губ. Смотрю на этих мышей, что так свободно спариваются в клетке, едва ли не с завистью. И кто ещё из нас в неволе?

Вообще, отношения на станции не запрещены. Как раз напротив, руководство постарались привлечь к проекту как можно больше пар, чтобы они чувствовали себя в экспедиции максимально комфортно и не рвались обратно на Землю. Однако совсем уж «каждой твари по паре» собрать руководителям не удалось. И пусть я понимала, что вряд ли смогу найти себе кого-то в космосе (раз уж в миллионном Нью-Йорке не смогла), но всё равно не воспринимала свой незамужний статус как проблему. Я считала, что моя личная жизнь — дело десятое. В конце концов, возможность исследовать другую планету выпадает крайне редко и не всем. Ради этого приходится чем-то жертвовать.

Но, видимо, физиология берёт своё даже в космосе. Я не могу не думать о сексе. И не могу не говорить о нём, ведь это всё, что мне остаётся.

— Ну хоть кому-то перепало, — с усмешкой бросаю я, глядя на клетку. — Чёрт, если бы я знала, что тут всё так плохо с парнями, прихватила бы с собой пару игрушек.

Профессор бросает на меня привычно строгий взгляд. Как я выяснила, делает он это исключительно для порядка. Ещё ни разу Дэвид не ругался и не жаловался на мою отстранённую болтовню. Мне хочется верить, что это из-за того, что он и сам испытывает те же проблемы. Насколько мне известно, он не женат. И раз всё своё свободное время он проводит в своей комнате, что находится с моей по соседству, то едва ли у него есть подружка. Точнее мне трудно сказать. Он слишком закрытый и необщительный.

Впрочем, не мне жаловаться на закрытость. Я всегда считала себя прогрессивной и смелой. В университете сама знакомилась с понравившимися парнями. Но, оказавшись на станции, вдруг как-то замкнулась в себе. Страшно потерпеть отказ, страшно начать встречаться и понять, что этот человек тебе не подходит. Ведь здесь, на станции, даже после расставания мы постоянно будем видеть друг друга.

— Если это такая большая проблема для тебя, я могу попросить, чтобы тебе прислали секс-игрушки с Земли со следующим челноком, — неожиданно произносит Дэвид.

— Что?! — переспрашиваю я удивлённо.

— Что? — отвечает он невозмутимо. — Я твой руководитель, и должен заботиться о твоём комфорте. Я бы устроил тебе свидание с кем-нибудь из департамента. Но, как я понял, никто из наших парней не пришёлся тебе по вкусу. А поскольку домой мы вернёмся нескоро, остаётся один выход — использовать игрушки для взрослых. И не переживай, тут нечего стесняться. Все мы люди.

Смотрю на него недоверчиво. Его голос — низкий и спокойный. Выражение лица, как всегда, непроницаемое. Я вдруг представляю себе, этот неловкий разговор моего руководителя с командой снабжения — как он объясняет, что ему нужен вибратор для своей озабоченной ассистентки. Мне становятся стыдно. В конце концов, я же уже не в пубертате, когда гормоны бушуют. Я младшая научная сотрудница на космической станции. Наверное, мне нужно быть серьёзнее.

— Д-да, не стоит… — произношу я и неловко подаю ему следующий образец.

Замечаю лёгкую ухмылку на губах Дэвида. Так он что, говорил всё это в шутку?! Мой вечно серьёзный начальник способен на подколы? Я невольно краснею и радуюсь, что на моей коже это обычно незаметно.

— Думаешь? Ну ладно, — вздохнув, кивает профессор. — Но если всё же не сможешь решить свою проблему, то дай знать. Я попробую что-то придумать.

Его серые глаза источают холод. Но почему-то мне всё равно, кажется, будто он заигрывает со мной. Всего секунду. Наш зрительный контакт пронимает меня до нутра. Сердце начинает колотиться нездорово. Под действием момента мне хочется сказать или сделать что-то. Не знаю, что именно. Может быть, признаться, что на самом деле на станции есть некто, кто отвечает моим предпочтениям. Что мне больше нравятся спокойные и уверенные в себе мужчины. Такие, как профессор Джонсон.

Вот только есть одно «но». Очень может быть, что у Дэвида уже есть девушка. И в этом случае мои дурацкие намёки могут поставить под угрозу нашу совместную работу. А мне бы этого не хотелось. Мне нравится работать с ним. Пусть он неразговорчивый, рядом с ним мне всё равно комфортно. Я чувствую себя в безопасности. Профессор не отчитывает на меня, даже если я допускаю ошибки. А ещё в столовой, он всегда садится напротив, если видит, что я обедаю одна. Благодаря ему я не ощущаю себя совсем уж одинокой. Наверное, я бы даже могла влюбиться в него, если бы была уверена, что это не обернётся для меня катастрофой.

Тяжело вздыхаю и подаю следующий образец. Остаток дня проходит в молчании. Я боюсь лишний раз открыть рот, чтобы не ляпнуть ещё какую-нибудь глупость. Не хочу выглядеть в глазах Дэвида ещё большей дурой.

Возвращаясь в свою каюту-комнату, я задерживаюсь у иллюминатора в коридоре. С благоговением гляжу на кругляш красной планеты за толстым стеклом. Она немного напоминает баскетбольный мяч. А вокруг неё — россыпь звёзд и иных небесных тел. И от наблюдения за ними с такого ракурса захватывает дух. Я никогда не думала, что однажды буду исследовать другие планеты. В своём университете я изучала биологию и экотоксикологию. Но в момент, когда мне предложили отправиться в эту экспедицию, я поняла, что едва ли будет что-то важнее в моей жизни, чем эта работа. И я ни о чём не жалею, даже если мне всю жизнь предстоит провести в одиночестве.

Перед тем как уснуть, я вспоминаю наш с Дэвидом разговор. От стыда зарываюсь лицом в подушку. И дёрнул меня чёрт заговорить о своих хотелках. Закусываю губу с досадой, а после вспоминаю этот его взгляд, пронизывающий насквозь. Не могу ничего поделать с собой — чувствую напряжение внизу живота. Знаю, что не прощу себя, если буду думать о своём непогрешимом руководителе в момент самоудовлетворения, а потому переключаюсь на отстранённые сексуальные фантазии. Как-то сама собой в голову приходит мысль о сексе с невидимым партнёром, как в каком-нибудь фильме «Невидимка» или ему подобных. И пусть там приставания выглядели скорее, как нечто плохое, я воображаю что-то на грани допустимого. Когда секс происходит внезапно, но я оказываюсь не против. И я не вижу партнёра, но полностью нахожусь в его власти. И он груб, но при этом не причиняет мне вреда…

Я запускаю руку в трусики и касаюсь себя. Больше… Мне нужно ещё. Да, вот так!

Я кончаю, содрогаюсь всем телом. У меня даже уши закладывает на какое-то время. По пути в ванную усмехаюсь сама над собой: «Человек-невидимка? Это же надо было придумать!»