Судьбы связующая нить

В общем, несколько нужных фраз, давным-давно отработанных, несколько скользящих по восхитительному женскому телу восторженных взглядов, положенных молодому аристократу и девушка с удивлением на личике сама упала в его объятия. Рейн с удовольствием вспоминал, как под его ладонями чувствовалась упругая гладкая кожа, как под языком трепетал набухший розовый сосок, как выгибалась стройная спинка, как длинные ножки оплетали его бёдра. И осоловевшие глазки девушки после бессонной ночи, с которыми она, словно сомнамбула, вышла от него поутру. После того случая по поместью понёсся слух, что хозяин явно даром времени в Академии не терял и под внешностью невинного мальчика скрывается ещё тот пожар страстей. В конечном итоге его постель по очереди согревали три самые красивые девочки поместья. Как они между собой договаривались, Рейн не интересовался, не дрались и замечательно. И как-то легко у него закрутилось всё, приведя его в изумление. Он так не отвязывался уже многие годы, да и в юности отношения, даже строго постельные, с несколькими девушками он не практиковал. А здесь сразу с тремя. Возможно, сыграл роль биологический возраст тела или местные порядки, где служанки были совсем не прочь поиметь немного преференций от господина. Ставший на пару тонов громче голос Элги, судя на сузившимся зрачкам догадавшейся, что мысли подопечного улетели не в ту сторону, таки вырвал Рейна из сладкого плена воспоминаний, которые накатили явно не вовремя.

− Когда твой щит сможет продержаться дольше пяти секунд, я тебя отпущу, − улыбке этой мучительницы мог бы позавидовать аллигатор. Черноволосая красавица фыркнула и вновь зажгла над рукой огненный шарик.

− Не получается у меня и щит держать, и от тебя отбиваться! Да я месяц назад только учиться начал!

− Ты пытаешься одновременно думать о двух вещах, а щит нужно чувствовать. Он должен стать для тебя второй кожей, Рейн. Я сто раз уже говорила: всегда носи его! А ты забываешь! В боёвке ты делаешь успехи, а вот защита — это хрен знает, что такое!

− Элга, ты так скоро русский освоишь. Правда, матерный. — Рейн ухмыльнулся, услышав собственные острые словечки, которые слетали с его уст не один раз за последний месяц.

− До тебя мне далеко, − улыбнулась в ответ девушка. — Когда ты ругаешься, замирает от восторга даже Норай, а королевские гвардейцы никогда в карман за словом не лезли. Он даже твои перлы в записную книжку заносит, а Элара ему ещё и смысл расшифровывает. Эта рыжая вертихвостка успела выучить твой язык, пока память считывала. А нас научить не хочет!

− Мне только кажется, или ты и впрямь ревнуешь нашего бравого гвардейца? — Рейн покрутился, выбирая местечко, куда можно уронить кости, и присел в итоге на большой камень. Передышка ему была просто необходима.

− Ревную, − вздохнула Элга, с грустью взглянув в сторону главного дома, где в данный момент находился объект её мечтаний. — Знаю, что глупо. Помню, что он человек, а я фамильяр, вот только глупое женское сердце ничего не желает слышать.

− Да, дела. Читал я недавно о фамильярах, и должен сказать, что вы уникальны. Наверное, единственные в своём роде. Фамильяры с душой.

− Кузен был гением. Только он смог сохранить наши души от развоплощения. Я ему благодарна.

− Элга, прости за… нескромный вопрос, а ты сможешь быть с Нораем физически, когда я полностью овладею способностями? — Рейн отвёл глаза в сторону. Ему хотелось помочь девушке, которая вместе с сестрами успела занять уголок в его сердце.

− Ты имеешь в виду, как любовники? — Элга получила кивок от Рейна и задумалась ненадолго. — Наверное, да. Кузен говорил нам, что мы, пусть и ненадолго, сможем ощутить себя живыми людьми. Созданными из магии, но живыми.

− Тогда надо больше тренироваться, − решительно произнёс Рейн и… мигом дал дёру от очередного огненного шара. Реакция у Элги была отменная.

*****

− Никогда бы не подумал, что когда-нибудь обрадуюсь началу учебного года, − проворчал Рейн, растягиваясь на зелёной траве. Шпагу он бережно положил рядом, а острую дагу крутил в руке.

− Зато ты теперь легко сможешь постоять за себя не только при нападении грабителей, но и на дуэли, − из уст Норая Брайса такие слова можно было расценивать как похвалу, хотя нарываться на дуэли Рейн не планировал. — У опытных дуэлянтов, может, и не выиграешь, а вот над детками аристократов шанс получить победу у тебя есть.

− С раннего утра до позднего вечера с перерывами на еду я пахал, как вол, − констатировал парень, глядя в лазурное небо с проплывающими пушистыми белыми облаками. Вроде бы похожее на родное, но всё же совершенно другое. Цвет не тот, облачка не те. А может, он просто пытается себя убедить, что всё временно, всё сон, и когда-нибудь он вернётся домой?

− Ты сам график составил, мы только выполняли распоряжения, − пожал крепкими плечами сидевший рядом Брайс, но Рейн услышал насмешку в его голосе. Исполнители, блин! Ни одной поблажки за все каникулы!

− Сам, − тяжко вздохнул Рейн. — Знаешь, я в жизни столько не тренировался. Школа, училище, потом военный вуз теперь кажутся сплошным детским садом. Элга с огненным шаром гораздо убедительнее любых «двоек» в дневнике или зачётке.

− Забавные в твоём мире книжки пишут. Это же надо додуматься: маги изучают только магию, а боевые искусства им вовсе не нужны. А если во время боя резерв опустошится? А если прикрыть будет некому? Умирать, или сказать врагу: «Эй, подожди! Я отдохну немного, и мы продолжим?»

− Тут ты не прав! У меня есть несколько любимых авторов, где боевые маги или чародеи очень даже умело орудуют мечами, посохами. Фантазия у каждого автора своя, просто в большинстве книг сейчас почему-то описывают магов, как отдельную касту, считающую, что магия — это всё! Они приходят, бьют заклинанием по площадям и гордо уходят, оставив после себя пепелище. Ну, или авторы придумывают героев-нагибаторов, которые умеют всё на свете и бога способны убить щелчком пальцев. Такое вообще читать скучно. Фантазия без толики реализма интересна только тогда, когда ты маленький ребёнок, ничего не понимающий в жизни. Я когда попал в ваш мир, тоже имел иллюзии, но вы с Элгой мигом их развеяли.

− Знаешь, я до сих пор удивляюсь, что ты не приказал меня уничтожить. Я ведь знаю твою тайну, − Норай сорвал травинку, засунул в рот и стал пожёвывать, делая вид, что для него теперь главнее сего занятия ничего и нет, но Рейн знал, что ответ волнует мужчину.

− Нужно быть кретином, чтобы потерять такой талант, как у тебя. Ты же шпион прирождённый. Умудрился за какой-то месяц разгадать загадку, над которой бьются мои подданные, или как их там правильно назвать? А-а… неважно. Ты слушал разговоры челяди, мотал на ус мои слова, даже из ругательств, услышанных во время моих срывов, сделал правильные выводы. Ты понял, что я не Лорейн, а другие радуются, считая, что их хозяин, наконец-то, повзрослел, и стал походить на деда. Пусть не внешне, уж больно мелковат, зато характером. Видимо, старик-герцог был ещё тем мужиком.

− Да, он был крут норовом, смел и умён. Мой дед служил под его началом, от него же и земельный надел получил, уйдя в отставку. Сам я его не застал, а вот рассказы деда помню. Отец твой был добр по характеру, честен, с людьми хорошо обращался, а братец… Не любят его в герцогстве, честно тебе скажу. Игрок и повеса. Спустит он когда-нибудь наследство.

− Главное, чтобы он меня женить не вздумал, а то я его раньше… того… Прибью! — Рейн рыкнул, припомнив единственный визит старшего приобретённого родственничка. Тот примчался вскоре после «несчастного случая» с бывшим управляющим и его любовником. Поругался, пометался по кабинету, как бешеный зверь, да и уехал ни с чем. Против доводов юридически подкованного законного наследника ничего предъявить не смог.

− А чтобы не женил, нужно закончить Академию. Твоё совершеннолетие наступит как раз перед выпуском. Тем более теперь твоё место на факультете боевых магов, а там спуску в учёбе не дают. Это в артефакторы отправляют всех слабосильных или таких, как Лорейн, у которых дар спит.

− Я уже закончил изучать материалы по первому курсу боевой магии. С таким учителем и экзаменатором в одном лице, как наша рыжая, не загуляешь. Мне все эти плетения и магоформы по ночам уже снятся. Разбуди, и я повторю с закрытыми глазами. Это не считая непрофильных предметов типа географии или истории. Чувствую себя ботаном-заучкой.

− Сам же говорил: «Тяжело в учении, легко в бою». Мудрая мысль.

− Не моя. Полководец в моём мире был талантливый. Сам давно умер, а его мудрость передаётся из поколения в поколение, − сказал Рейн и закрыл глаза, чувствуя, как расслабляются натруженные мышцы. — Не один солдат и офицер вырос на ней, мудрости этой.

Норай был абсолютно прав, в том трёхмесячном марафоне, который его едва не доконал, Рейн был виноват сам. Времени было очень мало, а дел очень много. Жесткие условия были единственным выходом из сложившейся ситуации. Было бы легче, если бы в своё время юный граф Канд’Эрисс хоть немного уделял внимания учёбе, но чего не было, того не было. И виноват в том был не только покойный Навель, но и слабый разгильдяйский характер самого парня. Плюс атака отступника не прошла даром. Рейну досталась не полная память Лорейна, а её ошмётки. Некоторые воспоминания появлялись при столкновении с тем, или иным человеком, а что-то пропало бесследно. Рейн сделал всё, что смог. Он перечёл почти всю библиотеку, имеющуюся в поместье, внимательно запомнил всё, что поведали ему сёстры-фамильяры и Норай Брайс. Исходя из опыта прошлой жизни, бывший подполковник спецназа ВДВ к возвращению в Академию подошёл как к выполнению боевой задачи: расписал всё по пунктам, подготовил мысленно варианты действий, не забыл о некоторых проблемах Лорейна, о которых он никому не говорил, но которые крепко засели у него в подсознании. С последними, скорее всего, придётся разбираться с помощью кулаков. Рейн не считал, что он полностью готов, но время подготовки истекло. Через пару дней его ждала учёба и снова перемены.