Стало холодно на земле

Преамбула

Словно сухая трава вспыхивали бетонные балки, арматура рвалась как нити осенней паутины, бронированные с высшей степенью устойчивости панорамные окна рассыпались будто тонкий хрусталь бокалов. Брок в свободном падении видел, как людей давит рушащейся махиной словно муравьев. Мысль была не о катастрофически быстро приближающейся горящей земле и не о том, как некрасиво он расплющится об усыпанный обломками асфальт, а о том, чтобы им, его тринадцати, было не слишком больно там…

Когда грëбаная «птичка» Роджерса преградил ему путь, Брок взревел. Этот черножопый идиот мешал проскочить на запасную лестницу и вытащить из серверной, что этажом ниже, двоих: Никиту и прикрывавшего его Орсо. Брат впервые был так близко и так далеко. Когда они ступили на наëмничий путь, поклялись, что сделают всё, чтобы умереть вместе. Брок ненавидел обманывать, предавая обещания, и, сорвав мешающий бронежилет, пошёл на таран.

В принципе, повезти и не повезти могло любому из них, но серое от горящих хеликэрриеров солнце сегодня светило не Броку. Он немного не успел уйти из-под руки Уилсона, уворачиваясь от летящего в лицо куска обшивки, и его руку тут же вывернули назад, чтобы следующим броском выкинуть в зияющую рваную рану в стекле. Рваную, как ухающее с сорок первого этажа сердце Брока.

Орсо…

Имя брата вспыхнуло вместе с вынесшей сразу три — с тридцать девятого по сорок второй этажи — взрывной волной. Орсо… Никита…

«Маша».

Олав.

Вацлав.

Мэй.

Таузиг.

Алексы.

Кристиан.

Близнецы.

Джек. Тот был рядом с Пирсом, и Брок сквозь помехи услышал в рации «Секретарь мёртв, охрана уничтожена». Он давно не молился, а сейчас хотел хотя бы успеть назвать все имена. Он не считал себя и своих ребят безгрешными, но не стыдился ни одного принятого решения. У перепела на вертеле больше выбора, чем было у них. И за это им же и больнее, чем тушке. Но его «волчата» не заслужили гореть заживо.

Суперневъебенное топливо Старка полыхало на плитах, на песке и в воде. Горящий Потомак — было последнее, что увидел Брок, когда серое солнце закрыло серое крыло.

***

Приходить в себя было привычно. Сколько он уже перевидал на своём веку госпиталей, бункеров и камер. Не тех, в которые его великовозрастные «детишки» белоснежно лыбились «чи-и-и-из», хохоча и распихивая друг друга перед грилем на ежепятничных барбекю у Роллинса, а в которые скалишься выбитыми зубами, скрипя от злости их осколками сильнее, чем магнитными наручниками. Он не должен был очнуться здесь! Он не должен был вообще выжить! Это… нечестно! Потому что он не тут, он — там… с ними… С ними! А не с невозмутимо поднявшимися глазами.

Даже поняв, что командир очнулся, Фьюри сначала закончил поправлять манжету белоснежной рубашки и только тогда удостоил его вниманием. Лучше бы почтил память. Брок бы даже от индивидуальной плиты отказался, у СТРАЙК давно всё было одно на всех. И хотя маленькая камера была нагрета светом мощных ламп, ему вдруг стало холодно.

— Рамлоу, — кивнул Директор, откидываясь в удобном кресле.

— Да ладно? — оскалился Брок. — Обалдеть, а я не знал.

— Что они находили в вас, что шли за вами на смерть?

Брок заскрипел уцелевшими коренными — сучëныш сразу бил по больному. Разочарованно нащупав дыру на месте третьего верхнего справа с ядом, Брок встряхнул подаренными браслетами. Магнитным наручникам было плевать, как и смахнувшему с колена пылинку победителю. Победителей не судят, судят тех, кто проиграл смерти. Брок просто решил подождать, когда «справедливый» суд приговорит предателя и можно будет уйти к своим.

— Неотразимый я, — загнав жгучую тоску поглубже за ноющую грудину, привычно оскалился Брок, снайперски выплюнув чудом державшийся до этого на ниточке осколок зуба прямиком к начищенным ботинкам.

— Мистер Уилсон приносит свои извинения. Вы дрались, а ему несколько неудобно было скрутить вас в воздухе на высоте трёх ярдов от земли. Пришлось…

Так этот бройлер пережаренный его за каким-то хером ещё и спас?! Новость морально приложила Брока посильнее физического воздействия извинившегося.

— Премнохо блаходарен, — прошепелявил он. Без выплюнутого зуба дикция ухудшилась.

— Уверен, вы сможете лично выразить мистеру Уилсону свою признательность, — невозмутимо кивнул Директор. — Как и капитану Роджерсу, согласившемуся взять вас на поруки на время реабилитации.

— С какого?.. — Брок даже привычным матерным подавился.

— … которую я и пришёл с вами обсудить, а так же подписать все необходимые для этого документы, — невозмутимо закончил «серый кардинал» ЩИТа.

— Щас, — зло прищурившись, пообещал Брок.

— Я вполне могу подождать, пока вы посмотрите записи нескольких интересных бросков из серии «Выбить страйк».

Брок стиснул подлокотники, с нехорошим предчувствием скосил глаза в сторону засветившегося пока белым фоном экрана на стене, противоположной той, где стояло кресло, и, побледнев, вздрогнул, как если бы в бункер бросили гранату.

Пока что в бункер бросили Кристиана. Волочащаяся правая нога, его ударная, как любил говорить Чокли — характерный признак подрезанного сухожилия. И судя по тому, что цепкий взгляд Брока других ранений не заметил, пострадал Кристиан не в соединяющей башни Трискеллиона галерее, где должен был не дать уйти свите Пирса.

Кристиана швырнули на голый бетонный пол камеры целенаправленно на изувеченную ногу, так и не вырвав желанного крика упрямого бойца. По сердцу Брока заскрежетал засов. Облегчение от того, что Чокли жив, сменилось абсолютной уверенностью, что это была только первая серия.

— Уверен, вы всё уже поняли, Рамлоу, — снова заговорил Фьюри. — Я не буду играть с вами в кошки-мышки и сразу обозначу, чего от вас хочу. Посмотрите внимательно до конца и решите для себя, стоит ли ваш отказ от нового контракта на сотрудничество жизней ваших бойцов.

Брок не ответил, но Фьюри, кажется, так сразу ответа и не ждал, желая посмаковать видео вместе с командиром.

В главной роли второй серии была его любимая женщина. Не жизни — с этой у Брока как-то с самого начала отношений не складывалось. За каждый натянутый до предела рыжий волосок в стиснувшей их чёрной перчатке Брок бы убил. А она продолжала огрызаться и вырываться. Мэй ударили по пальцам прикладом её «девочки» и только тогда смогли затолкать в бронированную махину на колесах. На такой, помнится, они «брали» Роджерса.

Фьюри перелистнул дальше.

Блондинистая голова едва угадывалась сквозь форму натравленных на одного четырёх бойцов. Брок не сомневался, что одолеть Ларсона группа захвата могла только парализующей инъекцией блеснувшего в свете чего-то шприца. Олав обмяк почти моментально — это какой же убойной должна была быть доза. И снова отдельное транспортное средство. Брок заподозрил, что всех намеренно разделили, чтобы не знали о судьбе остальных. До поры. До нужного времени.

Оно уверенно приближалось, как выпущенные в широкую спину пули. Если бы люди ЩИТа были самоубийцами и подошли к «Маше» лицом к лицу, они, без сомнений, много дольше провозились бы, большими силами и с повреждениями собственных «фасадов». И только так подло — тремя электрошоковыми — достали. «Отличный экземпляр для подпольных боёв». Со знанием дела несколько сапог «распяли» вяло огрызающегося и рычащего сквозь зубы «Машу» на полу, давая появившейся в кадре руке оценить выступающие сквозь футболку бицепсы, а голосу озвучить возможное будущее арестованного. И Брок оказался прав — Гравса тоже упаковали отдельно.

И все-таки он не смог сдержать усмешку. Ну уж после Вдовы и Барнса можно было понять, что это обычный человек при виде группы из шести спецназовцев будет нехорошо пахнуть, а русского это только разозлит. И Попов бы ушёл (где, правда, этим хип-хоперским штучкам катания на полу между ног научился), если бы не всё те же электрошоковые. Усмешка сменилась оскалом, перекосившим лицо под злой скрип зубов — Никите, уже обездвиженному, намеренно целились тяжёлым ботинком в ухо. Снайперское попадание, тонкая струйка крови. И да, снова отдельный катафалк. Тьфу, если бы это была оговорка — Попова действительно запихнули в гроб на колесах.

Они защищали до последнего. Не каждый себя и не друг друга. Брок сейчас до не сдержавшихся слëз гордился ими — Алексы успели вырубить что-то в Кресле так, что обод взорвался, а пульт управления засверкал победной иллюминацией их маленькой победы. Умельцы ЩИТа, если им и удастся восстановить аппаратуру, времени на это убьют немеряно. Да, команды убивать явно не было, иначе бы смутно знакомый Броку франт в гражданском (наверняка видел его на управленческом этаже ЩИТа) удавил бы Каина вырванными взрывом из обода проводами. Те ещё и обуглились, а значит, состав материала, от которого зависит величина поступавшего на Кресло заряда, уже не определить. Брок убедился, что был прав насчёт неразлучников — ребят взяли вместе, но у машин разделили.

Всë выглядело так, словно пасли их давно, иначе бы не знали, что Вацлав перед самым «Озарением» общим принятым решением вложил в пломбу каждому в разные зубы яд, чтобы в самом крайнем случае применить. Но для этого надо быть в адекватном, сознательном состоянии, чего не скажешь о предыдущих видео с использованием паралитических пуль. Густаву зуб выбили целенаправленно, зная, куда бить. В уже увиденных захватах такого не было, но Брок не сомневался, что все так или иначе лишились именно «заминированных» зубов.

Какого хера Таузиг попёрся на командный этаж Трискелиона Брок, в принципе, догадывался, и даже не было загадкой, как тот умудрился подобраться к соплеменнику своему, сейчас невозмутимо наблюдавшему за реакцией Брока, минуя, ладно, охрану — Романофф! Разведчик всë-таки. Но как же они все отчаянны в желании не оставлять командира своего… Другой причины самоубийственного броска Джоша на Фьюри Брок не видел. И тот имел бы успех, если бы как убийство бойца СТРАЙК, так и его само-версия не входили в планы Директора ЩИТа. И опять электрошоковые пули. И снова Броку показали, как Таузига закидывают в машину одного.

Младшие мальчишки были Броку действительно как дети, хоть и дрались на равных с остальными. Юстас бы никогда не оставил брата и подошёл бы и без лезвия ножа на горле. А вот близнецов упаковали в одну машину.

Джек во всей этой катавасии был рядом с Пирсом и отчитывался Броку о том, как «пасёт» его. Фьюри, конечно, об этом знал, как и о том, что Роллинс резко пропал со связи, и как Брок теперь догадывался, был нейтрализован всё теми же электрошоковыми. Этого Броку можно было не показывать, и сам догадается, что второй человек в отряде — прямой ему сосед на скамье трибунала и на электрическом стуле или у расстрельной стены. Фьюри это знал и на «сладкое» оставил горькую картину.

Память тут же отмотала на двадцать пять лет назад, когда Орсо так же стоял на коленях в римской тюрьме, и ему так же прикладывали к шее и обнажённым лопаткам оголённые провода. И так же, как тогда, брат молчал, только вскидывался в момент искрящего прикосновения.

— Полагаю, всё достаточно убедительно, чтобы ты, Рамлоу, поставил подпись, даже не глядя, — заговорил Фьюри, не выключая экран и так и оставив на нём кадр замершего с перекошенным от особенно сильного разряда лицом Орсо. — Но я всë-таки расскажу. ГИДРА пала, ЩИТ освободил содержавшегося в её плену Джеймса Барнса, нам с тобой известного как Зимний Солдат. Так же нам с тобой известно, что лучшее Оружие мира предпочитает индивидуальное обслуживание, — Фьюри подался в сторону кресла Брока, — высококвалифицированным специалистом. Тобой, Рамлоу. Знаю, Пирс тебя заставлял. У меня ты будешь делать это добровольно. В открытую Кресло уже не использовать, а вот куратора, которому Оружие доверяет даже после «Озарения» настолько, что тот живёт в одном доме с ним и его другом… Договор о взятии на поруки готов и уже подписан двумя сторонами из трёх. Капитан Роджерс на всё готов ради реабилитации своего друга, даже принять в доме бывшего предателя. Тебе, Рамлоу, придётся заслужить его прощение и завоевать новое отношение к себе, чтобы оба суперсолдата согласились служить в ЩИТе. Но уверен, что ты с этим справишься, потому что иначе твои разбросанные по миру «щенки» будут использованы по выбранному для них предназначению. Твой брат уже возвращён в «REGINA SOELI».