Тьма ваших душ

* * *

Во время перерыва молодняк отправили на обед в зал пошире, чем ученический, и с протяжёнными столами. Почему-то именно здесь Александру явственно открылось, что его затащили в секту. Стены и потолок — резные и монотонно-мрачные — навевали атмосферу строгой католической трапезной, а часто встречающиеся чёрные робы лишь усугубляли впечатление монастыря или чернокнижного Хогвартса. Но то, что за столами расселись твари, походившие больше на гаргулий, чем на святую братию, превращало весь спектакль в пародию и фарс, что не воспринимались существующими на самом деле. Александр будто бы выбился из реальности, пребывая в пространстве без образов и вне существования, и наблюдал перед собою искусственную картинку, управлял своим телом как моделькой в компьютерной игре, не ощущая причастности и погружения.

Артара, прислуживая Воплощению, принесла большой деревянный поднос, на котором стояла широкая тарелка с ломтями мяса, две деревянные плошки с дымящейся похлёбкой, настолько густой, что больше походила на кашу, и бокалы с каким-то напитком. Держа поднос правой лапой, Артара левой обхватывала высокий стакан, который поставила на стол возле своего места, а всё остальное подала дракону.

— Мне одной хватит, — отдавая Артаре причитавшуюся ей порцию, «новообращённый», не стесняясь, задал мучивший его вопрос. — Почему у Жарвины два имени?

Артара похлопала глазами, но потом, видимо, вспомнила, что подопечное ей Воплощение «здесь помнит, а здесь не помнит», как Доцент. Или, скорее, его аналог в культуре драконов, если такой существует.

— У неё одно имя. Но если у дракона есть знаменитый предок, то он называется и его именем, гордясь им и уточняя своё родство. Хотя совпадения имён редки, они иногда происходят, поэтому второе имя также служит дополнительным различением. Я бы тоже звалась не только Артарой, но и Тагирион по прадеду. Но мой дед деструктор, а отец, хотя хороший техномаг, ценит науку выше потомства, поэтому мне незачем связывать себя с моим родом. Тьма — моя единственная настоящая мать.

— Техномаг? В вашем мире и технология есть? — заинтересовался Александр, задумчиво жуя вяленое мясо.

— Конечно же, как же иначе… — Артара, поглощённая своими мыслями, не придала никакого значения удивлению Александра. — Агнар пошёл по стопам отца, изучая возможность соединения пранических умений драконов с технологиями для меньших энергозатрат и большего результата. Правда, я не знаю, достиг ли он чего-либо — мне и так пришлось очень долго упрашивать госпожу Арму, чтобы она мне о нём рассказала.

Александр усмехнулся.

* * * В это же время. * * *

— Спать пора скоро, — дракон с потёртой красной чешуёй, что сидел у потрескивающего костерка, моргнул на угасающий закат, игравший всеми красками от розового до фиолетового. Ткань перистых облаков только добавляла картине красоты.

— Пора, только не поспишь в горизонте от Утгарда, — облезлый мохнатый сородич махнул лапой, показывая в направлении за рощицей из тонких изящных деревьев. — Тёмные предпочитают убивать всех неизвестных заранее. Если бы они не были столь сплочёны и так же рьяно отгрызали друг друга, то они бы уничтожили Нашар и без нашей помощи.

— А знаешь… — Чешуйчатый задумчиво поводил носом. — Умереть во сне — это хорошо. Ведь сон — это целый мир в твоём мозгу. И если тебя убивают, этот мир уничтожается!

Деструктор довольно оскалился своей мысли, но его соратник её не оценил, лишь замахал крыльями, отгоняя пробудившихся ночных насекомых. А вот спрятавшемуся на вершине холмика мохнатому дракону приходилось терпеть гнус ради неподвижности.

Этот копытный из-за преобразования крылатый имел синюю, как небо перед рассветом, шерсть, в гриве и хвосте с синими соседствовали алые полосы, но сейчас красивый окрас был намеренно изляпан грязью и землёй, чтобы не слишком выделяться на фоне зарослей, где дракон скрывался, выслеживая «подопытных» и подкрадываясь к ним, как к добыче.

Агнар Тагирион замер, прицеливаясь в деструкторов из странной и громоздкой штуковины. В предплечье крылатого упирался широкий приклад, крепившийся к похожему на кирпич мощному энергетическому кристаллу, от которого в сторону врага отходила длинная узкая стальная труба. Вся конструкция была покрыта множеством выступающих частей самых разных форм и размеров и переплетена гибкими трубками, что доносили до отдельных элементов энергию из накопителя.

Палец Агнара уже лежал на спусковом крючке, а правым глазом Тёмный приникал к меньшей из трёх разноцветных линз, парящих в полкогте над стволом и образовывавших прицел. Внутренне Агнар раздирался от нетерпения испробовать своё творение и задать жару безумным убийцам, но дракон обладал достаточной волей для того, чтобы внешне это никак не проявлялось. До самого выстрела.

С ослепительной вспышкой и неестественно-скрежещущим звоном из ствола нового оружия вылетел мерцающий огненный всполох — словно бы к костру деструкторов протянулся ещё один, длинный и более яркий. Зазевавшиеся драконы даже не успели поблагодарить своего Баотаса за прекращение страданий их существования — в следующий миг на их месте лишь сиротливо зевала обугленная воронка.

— Хор-рошо, — тихо и довольно прорычал, вставая, Агнар, поглаживая оружие по рифлёным трубкам на его боку. — И душ не осталось — даже наву не воскресить.

Изобретение растворилось в энергетике дракона, позволяя тому без лишнего груза встать на крыло и лечь на курс домой. Солнце уже село за гору для поверхности, но ещё продолжало некоторое время ласкать своими лучами позднего летуна, да облака всё так же насыщенно рдели.