Калгари 88. Том 7

— Это трудно найти… — заметила Соколовская. — Что ж ты сразу не сказала, когда мы в город сегодня выходили? Можно было поискать где-нибудь, в магазине «Ткани».

— Придётся придумывать, — сказала Малинина. — Можно ножницами отрезать полоски снизу плаща и пришить к шляпе. Ножницы и нитки с иголкой у меня есть. Дядя Саша нам этот плащ подарил, вроде бы. Давайте, я сразу займусь этим. А на вас будет поиск места, где можно сделать запись. Кассету я сейчас дам. Но это разве что завтра… Сегодня уже навряд ли получится…

— Так у нас есть наш герой, Серёжа Николаев, — коварно сказал Соколовская, с усмешкой посмотрев на Арину. — Неужели своей принцессе он не найдёт аппаратуры, чтобы записать какую-то несчастную кассету?

— Да ну тебя на фиг! — смущённо рассмеялась Арина.

Но сама, естественно, подумала, что, скорее всего, так тому и быть. В принципе, можно было пойти завтра к звукорежиссёру на арене. Наверное, там была двухкассетная дека, но то ли она будет, то ли нет. А номер ставится уже сейчас, и музыкальное сопровождение к нему должно быть готово тоже именно сейчас. Придётся идти в общагу… Искать Серёгу Николаева. Может, поможет… Нужна всего лишь двухкассетная дека либо импортный двухкассетный магнитофон — запись должна быть высочайшего класса.

Когда с Соколовской вышли в общагу, то сразу же онемели — из многих комнат доносились звуки работающих телевизоров, а у дверей стояли девушки и молодые люди. Они… смотрели сегодняшнее фигурное катание! Смотрели триумф Хмельницкой… Или Соколовской?

Глава 6
Ажиотаж в общаге

На самом деле, ничего удивительного не было в том, что вся общага смотрит фигурное катание, — жили в ней одни спортсмены. Многие интересовались параллельными видами спорта. Арина, например, в последнее время перед своим отлётом сюда, очень увлеклась скалолазанием и часто ходила на скалодром, и даже могла получить спортивный разряд, если бы Бронгауз не узнал об этом тайном увлечении. Знала реальные истории, как фигуристы тайно увлекались фрирайдом или пляжным волейболом. Да и в целом, если ты спортсмен, то из множества вариантов, что посмотреть по телевизору, всегда выберешь спорт, пусть это даже снукер или керлинг.

Единственное, что удивило Арину, это то, что трансляция первенства была непрямая — в её времена все спортивные соревнования транслировались в режиме реального времени, даже международные, для того чтобы зрители прониклись духом состязаний, духом борьбы, когда реально не знаешь, кто же победит… Конечно, когда соревнования проводились в Японии, США или Канаде, это было слегка неудобно из-за разницы во времени, зато в том, чтобы сидеть и болеть ночью за любимого спортсмена, крылась даже какая-то тайная романтика…

В СССР первенство по фигурному катанию показывали в записи, с порядочным интервалом в 10 часов. Наверное, технологии были не развиты, чтобы вести прямые трансляции… А может, запись подвергалась режиссуре, что более вероятно, чтобы удалить ненужные или вредные кадры.

Арина подошла к открытой двери соседней комнаты и заглянула внутрь. На тумбочке стоял чёрно-белый телевизор, вокруг которого находилось с десяток человек народу. В основном, конечно, девушки, так как этаж был женский. Но присутствовали и пара парней в спортивных костюмах, наверное, чьи-то одногруппники. Сидели на кроватях, сидели на полу. Трансляция длилась примерно 50 минут. Потому что…

— На лёд приглашается Людмила Хмельницкая, Свердловская область, — сказал информатор в телевизоре.

— А сейчас на лёд выходит главная претендентка на золото в одиночном катании среди девушек, кандидат в мастера спорта Людмила Хмельницкая из Свердловской области, — сказал телекомментатор. — Программа у неё на танго «Кумпарсита», которое мы хорошо знаем по нашим уважаемым Людмиле Пахомовой и Алексею Горшкову, чемпионам Европы, мира и Олимпиады в Инсбруке. Платье на фигуристке чёрное с красными розами. На левой щеке нарисовано красное сердце. Очень оригинально, дорогие друзья… Начнём. Все во внимании.

Тут же камера переключилась на Арину! Крупный план — фигуристка кивнула головой и поехала к центру арены, сделав круг и поприветствовав зрителей поднятыми руками. Тут же другая камера показала аплодирующие трибуны. Потом опять крупный план — Арина стоит в стартовой позе. Правая нога согнута в колене и слегка касается льда зубцом, левая нога отставлена в сторону и показывает длинное стройное бедро во всей красе. Плечи разведены назад, натягивая платье на груди, руки лежат на бёдрах. Голова слегка задрана вверх, брови чуть нахмурены, а губы сомкнуты в подобие воздушного поцелуя. Потом камера переключилась на лицо, которое заняло весь экран. Яркий макияж, а под левым глазом тщательно нарисованное сердце. Зазвучала «Кумпарсита».

— Чё там? Ты, что ли? — с интересом спросила Соколовская, заглядывая Арине через плечо. — Ну нафиг! Ничего не видать! Пошли Серёгу искать!

Две девушки в спортивных костюмах, стоявшие у двери, услышав слова Марины, обернулись и уставились на Арину. Потом на Соколовскую, чья блондинистая шевелюра и синий глаз выглядывали из-за плеча. Потом опять посмотрели в телевизор, потом опять на Арину.

— Это… Ты? — спросила одна из девушек, пальцем показывая в экран телевизора.

— Эмм… Ну да… — смущённо согласилась Арина. — Мы сейчас уйдём.

Соколовская дёрнула Арину за рукав и потащила за собой — парни жили на третьем этаже.

— Что время терять… — недовольно сказала подружка. — Надо с музыкой вопрос решить.

Арина, по правде говоря, совсем не верила, что сейчас, в это относительно позднее время, что-то удастся решить. Почти 22 часа. Общагу скоро закроют, да и куда идти, в ночной город, что ли? Оставалось надеяться, что сейчас удастся хотя бы договориться с этим делом на завтра. Но вышло совсем не так. В общаге, где живут даже заслуженные мастера спорта, можно всё!

На третьем, мужском этаже, фигурное катание смотрели тоже, причём сразу в двух комнатах. И у каждой из комнат, так же как на женском этаже, стояли парни в спортивных костюмах и смотрели на то, что происходит в телевизоре. Увидев двоих зелёных девчонок, идущих от лестницы, они очень удивились. Но всё-таки Арину, которая сейчас заканчивала прокат в телевизоре, они не узнали — сейчас макияж был смыт, да и волосы распущены и крупными локонами свободно падали на плечи.

Арина прошла к первой комнате и стеснительно прислонилась к стенке, но тут же почувствовала чувствительный тычок в спину от Соколовской, которая сама спряталась за неё. «Чё стоишь, мол, спрашивай! А я постою!».

— А… Серёжи Николаева тут нет? — робко пропищала Арина, снова удивляясь голоску, внезапно сбившемуся на абсолютный фальцет, которым говорят десятилетние дети.

— Есть, — басом сказал рослый парень в спортивном костюме, со свёрнутым набок носом и прибитыми к черепу ушами. — Там сидит! Серый Николай! К тебе тут девчонки пришли!

— Да? Минутку! Ровно минутку! — крикнул из глубины комнаты знакомый голос.

Арина просунула голову внутрь и удивилась — картина абсолютно та же. Чёрно-белый телевизор на тумбочке, у которого сидят множество людей. Все, смотревшие фигурное катание, были парнями. Среди них сидел и Серёга Николаев. Сидел он прямо на полу перед телевизором, сложив ноги по-турецки и внимательно смотрел на экран. Ни одного слова не было слышно. Все внимательно наблюдали за происходящим на экране. Соколовская тут же просунула голову под плечо Арины и тоже уставилась внутрь комнаты.

Арина удивилась вниманию, с которым парни смотрят её прокат. Самой себе, со стороны, он уже не казался идеальным. Казалось: вот здесь могла бы получше проехать, из прыжка поинтереснее выезд сделать, во вращение посложнее зайти, на собачке попрямее ногу вытянуть. Идеального проката не существовало никогда и ни у кого. Никто ещё не откатался так, чтобы всё складывалось идеально. Даже ракурс съёмки играл большую роль. То, что казалось в текущем моменте хорошим, на видеокамере смотрелось совсем по-другому, и зачастую не в лучшую сторону.

Прокат закончился, и Серёга обернулся, чтобы посмотреть, кто там к нему пожаловал. В дверях виднелась кудрявая черноволосая голова Арины, а под ней — блондинистая голова Соколовской, зорко наблюдавшей за обстановкой в комнате. Серёга сильно удивился, но ничего не сказал. Быстро встал и вышел из комнаты.

— Привет! — улыбнулся Серёга и махнул рукой, отзывая фигуристок дальше от комнаты. — Очень рад вас видеть, девчонки. Не представляете, как. Но я понимаю, что просто так вы бы не пришли.

— Почему мы бы не пришли? — ухмыльнулась Соколовская. — Я пришла к тебе с одной просьбой, а кое-кто увязался со мной просто так!

— Ну что ты врёшь! — смущённо возразила покрасневшая Арина. — Это ты навязалась! Вот! Серёжа! У нас очень важное дело, а обратиться не к кому. Мы больше никого не знаем. А это нужно к завтрашнему дню сделать.

— Говори, — серьёзно сказал Серёга. — Чем могу, помогу.

— Мы поменяли концепцию показательного номера, — продолжая краснеть, сказала Арина. — Для этого нам нужно поменять музыкальное сопровождение. Склеить фонограмму. В общем, записать половину одной композиции и половину другой. В общем… короче… из двух сделать одну. Вот кассеты.

Арина показала три кассеты. И все они были очень хорошие, чтобы в случае чего не покоцать дорогую аудиотехнику! TDK и Maxell! 90-минутки!

— Ах, это… Да без проблем! — рассмеялся Серёжа. — Пройдёмте ко мне в комнату. К нам вся общага ходит.

Серёга махнул рукой, призывая идти за собой, и Арина на полусогнутых засеменила за парнем, отчаянно краснея. Но, конечно, как живёт Серёга, посмотреть хотелось — извечное женское любопытство. Обычно, когда Арина ездила на соревнования или сборы, иногда заходила к одногруппникам и другим фигуристам в гости, там было всё аккуратно сложено, ничего не висело на спинках кроватей и на стульях, как часто было у девчонок, старавшихся занять всю доступную площадь, чтобы ничего не помять и не замарать. При этом у парней в комнатах не было индивидуальности — одна походила на другую. У девчонок наоборот: они везли с собой любимые игрушки, расставляя их везде, где можно. У каждой были любимые ручки, блокноты, наклейки на холодильники, картинки и тому подобная дребедень, придававшая комнате отчасти домашний вид.

В комнате у Серёги было по-иному. Военный порядок! На плечиках в открытом шкафу висела военная форма и шинель. На подоконнике на трёхлитровую банку надета меховая шапка с кокардой. На тумбочке не было телевизора, зато стояла здоровенная двухкассетная магнитола с чёрным низом и серебристым верхом. Снизу виднелись четыре громадных динамика. Слева сверху два подкассетника. Слева большая шкала для приёма радиостанций. Под шкалой и сверху аппарата множество никелированных ручек и кнопок. На корпусе надпись Sharp. Аппарат выглядел очень солидно и дорого. Никакого сравнения с Вегой-328!

На стене висела прибитая полочка для книг, на которой аккуратно стояли в ряд несколько десятков кассет, в основном с названиями зарубежных рок-групп. Арина разглядела «Скорпионз», «Металлика», «Деф Леппард», «Блэк Саббат», «Кисс», «Куин», «Пинк Флойд», «Назарет». Кто-то в комнате был меломаном высокого класса! Во времена Арины эти рок-группы были седой классикой, однако сейчас, в 1986 году, считались ультрасовременной молодёжной музой. У здешнего любителя музыки даже не было записей с советским роком!